ВО ИМЯ СТРАНЫ
читать дальше* * *
- Пошёл! – Крикнул инструктор, и подтолкнул замешкавшегося в люк самолета, бездна весеннего неба приняла парня в камуфляже. Тот судорожно вцепившись в кольцо, дергал, но парашют не раскрывался. Курсанты Вест-Пойнта впервые совершали затяжной прыжок. Парень кувыркался в воздухе, сердце замерло от ужаса, впереди был смертельный удар о землю. Но внезапно кто-то схватил его за куртку и падение остановилось, теперь под одним куполом раскрывшегося с легким хлопком чужого парашюта спускались двое. Вдалеке серебром сверкал Гудзон, белели кубики зданий, среди аккуратно расчерченных полей и пятен перелесков вились нити дорог. Парашют опускался намного быстрее, чем положено, их ударило о землю, потащило и вмяло в весеннюю пашню. Парень с трудом поднялся, кривясь от боли, рядом выпутался из строп его спаситель. Человек, которому невезучий курсант был обязан жизнью, вытер рукавом испачканное лицо, и добродушно посоветовал: «Грохни того, кто укладывал твой парашют». А потом представился:
- Пол Келлерман.
- Чарльз Райнер, - выдавил спасенный. Это было в 1988 году.
* * *
- Пол, бросай искать приключения на свою задницу!
- Чак, ещё пара дней и я повешусь на одной из твоих красивых яблонь. Мне нужна работа.
- Я же предлагал несколько вариантов. Да ведь у тебя есть деньги, сам говорил.
- Чак, врубись же! Мне нужна работа!
- Под работой ты подразумеваешь какую-нибудь бойню? Не устал?
- Твою мать! В этом моя жизнь. Отправь меня по своим каналам на Ближний Восток.
Туда где куча отморозков, наркокартели, талибы.
- Тебя прёт от игры со смертью.
- Да, чёрт возьми! Или мне действительно смыться в какую-нибудь страну непуганых крокодилов на африканском континенте? Типа Намибии, как я сказал Кэролайн.
- Ты действительно мог бы работать егерем в каком-нибудь заповеднике, или учить местных солдат.
- Из-за чего они там воюют? Какие-то религиозные распри на тему, чему поклоняться – хоботу слона или хвосту обезьяны?
- Да ты расист. Чем тебе не мила спокойная жизнь в экзотической стране - пальмовый самогон, милые негритяночки… - Шутит Чак Райнер – загорелый, с короткими золотистыми волосами и светлыми, выгоревшими на солнце бровями, в спортивном костюме, он курит, откинувшись в плетеном кресле, Пол в таком же кресле напротив – в камуфляжной майке и черных джинсах. Они отдыхают далеко от городского шума, в усадьбе Чака, доставшейся тому от отца-фермера.
- Зря мы – американцы второй раз полезли в Ирак, застрянем там, как когда-то русские в Афганистане. Какое нам дело до чужих нефтяных скважин, всё равно на нефти сделают деньги только несколько олигархов. – Хмурится Чак.
- Мне казалось, дело не только в нефти, радикальный ислам сам по себе опасен для Запада. Черные едут к нам, но не ассимилируются, живут замкнутыми общинами, распространяют наркоту, организуют банды, а теперь ещё и лезут в политику чужой страны, диктуя свои пещерные законы. Если американцы уничтожат тоталитарные режимы Востока, то их народы постепенно интегрируются в цивилизованное сообщество, и не будут представлять для нас опасности.
- Ты идеалист, Пол. Я ненавижу арабов после того, что произошло 11 сентября. После того, как они захватили самолёты и врезались в ВТЦ.
- Говорят, эти взрывы организовали наши спецслужбы, чтобы выдать индульгенцию армии для вторжения в Ирак. Но я думаю, это болезненная фантазия либералов.
- Согласен с тобой. Слушай, у меня есть знакомые, которых давно внедрили в леворадикальную группировку, левые сейчас заигрывают с исламистами, надеясь найти в них союзников, поэтому и те и другие стали доверять друг другу – все ненавидят Америку. Хочешь, наши агенты из «левых» порекомендуют тебя организации «Меч Аллаха», организация возникла недавно, но вызывает серьезные опасения, её нужно контролировать изнутри.
- Согласен! – Глаза Пола загораются.
- Но там ты будешь один. Если моё назначение на один серьёзный пост пройдёт удачно, то можешь надеяться на мою поддержку, но если нет – я останусь просто отставником, живущим на ферме, и кто тогда поможет тебе, Пол, если возникнет опасная ситуация?
- Я привык воевать в одиночку. А какой пост тебе предлагают, Чак?
- Рано говорить об этом.
- Когда смогу законтачить с этими арабскими боевиками?
- Через пару недель, Пол. Ты ведь захочешь работать в Чикаго?
- Я люблю свой город…
- Кроме любви к городу присутствует ещё один фактор, насколько я знаю,- лукаво подмигивает Чак.
- Да, ведь там она… - Пол быстро встаёт, словно хочет куда-то идти, потом снова садится, Чак наблюдает за ним, покачивая головой.
На террасу выходит жена Чака с подносом:
- Булочку с ванильным кремом, Пол?
- Можно две?
* * *
Она села в машину, стоящую в переулке. Была полночь. Ярко освещенная каштановая аллея благоухала цветами. И она попала в знакомый стальной капкан его объятий.
- С тобой страшно садиться в машину.
- Я вообще страшный человек.
Кэролайн на какое-то время забыла о своём возрасте, растворяясь в мареве сладкого бреда. Она только мельком удивилась тому, с какой ловкостью Пол превращает тесный салон машины в место, пригодное для занятий сексом. Потом они сидели рядом, он склонил голову на её плечо, уткнулся лицом в её шею, и она чувствовала прикосновение его ресниц.
- За эти пятнадцать лет ты простил мне столько обид, почему?
- Видишь ли, тогда ты делала первые шаги в политике и нуждалась в самоутверждении, должна был ощутить вкус власти, попробовать свои зубки и коготки на чём-то податливом. Я хотел, чтобы ты почувствовала свою уверенность и силу, командуя мной.
- А почему прощаешь сейчас?
- Привык.
- Чем ты сейчас занимаешься, Пол?
- Играю в войну.
Он треплет рукой короткий ёжик его стрижки:
- Я боюсь за тебя.
- Это радует. Скажи, тогда, в выступлении по телевидению ты солгала, когда сказала, что больна?
- Да. Разве не видно?
- Я просто хотел убедиться.
- Ты часто думаешь обо мне, Пол?
- Каждый день в течение этих пятнадцати лет.
- И тебе хватает тем?
- Когда я вижу что-то красивое, я вспоминаю о тебе. Когда мне плохо, тоже вспоминаю. Когда буду умирать, моя последняя мысль будет о тебе, Кэролайн.
…А ведь были в жизни моменты, когда судьба испытывала на прочность их дружбу.
И, казалось, ещё чуть-чуть обиды или недоверия и всё рухнет, - подумала она.
Но, наверное, судьба предназначила их друг другу. Надо было понять это намного раньше!
Однажды, много лет назад, Кэрлайн Рэйнолдс было необходимо зайти в управление ФБР. Из любопытства она решила заглянуть в кабинет телохранителя, который в свободные от работы у неё дни находился в Конторе. Она изъявила желание беседовать с шефом местных федералов у Келлермана. Войдя, Кэролайн с интересом оглядела кабинет Пола, где сейчас кроме них находились ещё несколько агентов. Обстановка ведь что-то говорит о владельце. Ничего интересного, что отражало бы его индивидуальность. Неужели настолько пустой человек? Светлые стены, широкое окно с вертикальными жалюзи, на столе две папки, телефон, компьютер. Стоп, стоп. А это ещё что? Во весь монитор компа красовалась её фотография – Кэролайн возле её загородной виллы, в белом узком платье, срезает розы. Но такая фотография есть только в её семейном альбоме, который лежит вместе с остальными документами в её комнате, в шкафу. Значит, телохранитель рылся в её личных документах, в её кабинете. Какое хамство!
Конечно, в кабинете она не подала виду, что заметила фото, быстро отвернулась, продолжила разговор, но заметила, что Пол бросает на неё настороженные взгляды.
Когда на следующее утро охранник приехал на виллу, она позвала его в свою комнату тоном не предвещающим ничего хорошего:
- Откуда у тебя фото, то, которое сделал заставкой монитора?
- Извините, я взял его из альбома, отсканировал, и сразу положил обратно. Я могу убрать его из компьютера.
- Дело не в этом, Пол. Какое право ты имел на этот поступок?
- Мне очень неудобно.
- Правда? Вместе с альбомом у меня лежат документы. Ты их смотрел?
- Мадам Рэйнолдс, я…
- Смотри мне в глаза и отвечай!
Губы Пола дрогнули, в глазах появилось затравленное выражение.
- Не лгать!
- Да, я смотрел ваши документы.
- Ты стучишь на меня своему начальству?
- Я впервые в жизни отказался выполнить приказ, когда от меня потребовали отчетов о ваших делах. Этим занимается Дэнни, но я просто поднёс кулак к его пятачку и посоветовал прикусить язык. Так что в отчетах нет ничего серьёзного.
- Что интересовало тебя в моих документах?
Пол замялся, потом робко произнёс:
- Я как телохранитель должен был знать о том, какая у вас группа крови, на какие лекарства аллергия, понимаете, если бы мы попали в экстремальную ситуацию, вас ранили, то в больнице меня спросили бы: чем вы болели, какую вакцину не переносите. Разве вы дали бы мне посмотреть медицинскую карту?
- Нет.
- Вот видите, я просто был вынужден сделать это.
- Ты отсканировал мои документы?
Келлерман побледнел.
- Не молчать!
- Отсканировал.
- И те, что касаются сети фабрик моего брата?
- Я плохо разбираюсь в финансах, но должен был следить за безопасностью вашей семьи в сфере бизнеса.
- Это не входит в твои функции.
- Вы правы, но я хотел бы оберегать вас от любых трудностей.
- Как мне реагировать на твоё поведение? Если мой брат узнает о твоём поступке, он наймёт киллера, который уберёт Пола Келлермана. Ведь у тебя копии всех наших бумаг и просто увольнять тебя – опасно,
Пол опустил глаза, разглядывая узор на паласе:
- Неопасно. – Он хотел сказать что-то ещё, но только нервно сглотнул.
- Выйди. Завтра ты работаешь последний день.
Двадцать девятое апреля. Двадцать четвертый день рождения Пола Келлермана.
Кэролайн вспомнила об этом, наблюдая, как он ходит взад-вперёд по саду перед виллой, опустив голову. Когда Пол прошел мимо окна двадцатый раз, она вышла из дома. Он мог бы солгать, что смотрел лишь фотоальбом, зачем Пол признался, что видел все документы? Чёртова медицинская карта, где есть записи, которые должен знать только её врач. Финансовые документы о рискованных операциях, которые провернул её братец…
Пол прошел в открытый павильон и опустился за стол на скамью, ссутулившись. Кэролайн рассеянно гладила цветок. Пол украдкой покосился на неё, поставил локти на стол и схватился руками за голову. Кэролайн заметила и взгляд, и наивную попытку показать отчаяние. Сопляк. Она почувствовала, что гнев отступает. Никогда злость не покидала её так быстро. Остаться без Пола – это словно лишиться чего-то необходимого, он занимает в её жизни своё место так давно, надёжный, улыбчивый, бесстрашный. И всё-таки теперь не имеет права на её доверие.
Завтра у неё важное выступление перед представителями женских общественных организаций, ей важна поддержка избирательниц.
…На следующий день, когда они выходят из здания, где проходила встреча, Пол вдруг довольно непочтительно хватает её за локоть и толкает впереди себя.
- Кэролайн, сзади на крыше снайпер, - ровным голосом говорит он. – Быстрей к машине.
Келлерман заслоняет её собой, она спешит к машине с бронированными стеклами.
- Он меня разыгрывает, - вдруг мелькает мысль у неё, - хочет показать себя спасителем, никакого убийцы нет!
Снайпер на крыше раздраженно пытается поймать в оптический прицел Кэролайн Рэйнолдс. Но видит только спину телохранителя. Вот на миг, когда женщина садится в машину, снайперу кажется – засёк! Он спускает курок. Один. Второй выстрел. Пол вваливается вслед за Кэролайн и захлопывает дверцу, машина срывается с места. Ошеломленная Кэролайн оборачивается к Полу, он тяжело дышит.
- Келлерман, с вами всё в порядке?
- Да, отлично.
- Келлерман!
- Я в бронежилете.
На вилле она зло приказывает ему снять простреленный пиджак, бронежилет не прострелен.
- Раздевайся.
Пол сбрасывает бронежилет и рубашку. На спине два здоровенных синяка.
- Подожди, я принесу мазь.
- Не надо, пустяки…
- Надо.
Через минуту тонкие безжалостные пальцы втирают мазь в кожу, Пол морщится от боли и улыбается.
- Жаль, было только две пули.
- Поговори у меня!
- А это что за шрамы?
- Ирак.
Внезапно ей хочется немного подразнить его, она медленно гладит по гладкой загорелой коже, словно продолжая втирать мазь, и в то же время прикосновение легкое и ласкающее:
- Через два дня гематом не будет… Завтра можешь не приходить.
Пол надевает рубашку, сначала не попадает в рукава, застегиваясь, отрывает пуговицу. Кэролайн усмехается.
- Завтра можешь не приходить... А далее – по графику.
И вдруг замечает на его глазах слёзы. Кэролайн подходит к нему вплотную и сама медленно застегивает пуговицы.
- Пол. Дорогой…
- Что ты со мной делаешь!
Он хватает в охапку бронежилет и пиджак и выскакивает за дверь.
* * *
Полу называют адрес, по которому он может встретиться с боевиками.
Их руководитель Алибек молод – ему на вид лет двадцать пять, у него длинные черные кудри и небольшая бородка, крупный нос и чуть выпуклые карие глаза – внимательные и колючие. Он пытается узнать больше о госте – Пол одет в потертые джинсы, серую куртку, небрит и мрачен. Накануне вечером он проштудировал брошюры «леваков», которые его рекомендовали Алибеку, и от коммунистического бреда у него трещит голова, перед этим был прочитан ещё и Коран, плюс масса всякой газетной херни и запрещенной литературы, подкинутой Чаком – Пол должен показать себя знатоком исламской идеологии, а также своих мнимых дружков из «левой» партии.
- Меня зовут Эл Риддик. Мне тридцать восемь лет. Приехал сюда из провинции, всегда интересовался политикой, участвовал в деятельности «левой» партии в качестве идеолога – готовил агитационные тексты для коммунистических сайтов, разумеется, писал под псевдонимами. Не так давно разочаровался в «левой» идее, к ней примазываются болтуны и евреи. У меня вызывают восхищение воины Аллаха, которые ведут реальную борьбу с американской системой. Хочу участвовать в вашей деятельности.
Кажется, те, кто его рекомендовал, постарались – Алибек не выказывает подозрения, через несколько дней знакомит его с несколькими бойцами. Среди них – молоденькая девушка, скромно одетая жгучая брюнетка с миндалевидными черными глазами восточной гурии. Когда их глаза встречаются, Пол не удерживается от улыбки.
- Аиша, - говорит девушка.
- Очень приятно. Меня зовут Эл.
- Аиша, Эл будет жить у нас, - говорит пожилой араб Саид. – Приготовь комнату.
Аиша выходит.
У Саида небольшая гостиница, он согласен пустить Эла жить здесь бесплатно. Мнимый Эл работает на автозаправке неподалёку. Он озадаченно думает о том, что когда-нибудь сюда может заехать заправиться человек Конторы и это тревожит. Он снова перестал бриться и даже вечером не снимает тёмные очки.
После работы Пол сидит в своей комнате и читает газеты, порой его тянет на окраину Чикаго, и он с тоской издалека смотрит на напоминающую маленький дворец виллу, где проработал пятнадцать лет. Иногда он видит среди осенних деревьев стройную блондинку в голубом свитере и джинсах, наблюдающую за двумя детьми, играющими в песочнице или бегающими по двору. «Хотелось бы знать, где ошивается Джейн Рэйнолдс, все заботы о детях свалила на Кэролайн» - думает он. – «Когда же у меня найдётся время на этого очкарика-журналиста, который таскает Джейн по клубам? Эх, начищу я ему табло!»
* * *
Аиша готовила что-то на кухне, Пол заварил кофе и стал наблюдать за ней – тоненькой, в длинном платье и кружевной косынке, из-под которого на спину падала волна черных блестящих волос. Аиша смущенно отворачивалась, взбивая тесто. Пол голосом знатока заметил:
- Добавь немного корицы.
Она приподняла тонкие брови.
- Извини, что вмешиваюсь в процесс. Просто у меня неподходящее для мужчины хобби – кулинария. Только не говори нашим друзьям, - он с лукавой улыбкой приложил палец к губам.
Аиша улыбнулась в ответ.
- Я научил печь черничный пирог одну хорошую девушку. Уверен, что в семейной жизни ей это пригодилось. – Назидательно произнёс Пол, представив Сару в кружевном фартучке, нарезающую пирог для поганца Скофилда. - Но ты, думаю, сама можешь научить кого угодно. Прекрасно готовишь.
- Спасибо.
- Ты родственница кого-то из организации?
- Нет, отец привёз меня сюда.
- Возможно, сочтёшь меня шовинистом, но наша работа опасна, неужели отец не боится за тебя?
Аиша тяжело вздохнула.
- Что-то не так? Если надоедаю тебе, могу уйти.
- Нет, - она, опустив голову, всё быстрее взбивала тесто.
Пол подошел и заглянул в девичье личико, Аиша плакала.
- Эй, я чем-то огорчил тебя?
Она замотала головой, закрыла лицо ладонями, испачканными в муке.
- У тебя проблемы? Могу помочь?
- Нет.
- Расскажи мне, никто не узнает.
Она колебалась. Потом, судорожно вздохнув, произнесла:
- Это наказание. Я опозорила семью – у себя на родине встречалась с мужчиной-иноверцем, многобожником. Отец устроил меня в университет, там я познакомилась с индусом. Рад был из хорошей семьи, но мой отец пришел в ярость. Забрал меня из университета, отправил к своему другу Саиду, отрёкся от меня и сказал: у меня нет сыновей, которые могут воевать за веру и Аллаха, так пусть дочь делает это. Стать шахидом лучше, чем отдаться чужеземцу и опозорить семью!
- На месте Рада я бы принял ислам ради любимой женщины…
- Но ему не была предоставлена такая возможность, Рад даже не знает, что произошло. Я не успела сообщить ему ничего. Он не сможет найти меня. Я предполагаю, мой отец сообщил ему о моей смерти. Обещал сделать это.
- Напиши Раду сама.
- Если он приедет за мной сюда, его убьют. Я полагаюсь на волю Аллаха. Если мне суждено погибнуть, я погибну.
- Хотелось бы помочь тебе…
- Нет, нет, не пытайся. Саид, Абдул-Малик, Рахул и другие – они не пощадят меня и тебя. Лучше смириться. К тому же я всё чаще думаю о том, что они правы – мы должны бороться с неверными.
Пол покачал головой:
- Когда во имя Аллаха умирает мужчина, он получает в раю семьдесят семь девственниц. А что получает женщина?
- Наверное, она становится одной из этих гурий.
- Хм. По-моему, лучше быть единственной для какого-то парня на земле, чем одной из семидесяти семи в раю…
- Так сказано в Коране.
- Да, конечно…
Пол вернулся в свою комнату озадаченным – жаль, девчонку.
* * *
В вонючем арабском квартале, в задней комнатке кофейни, за железной дверью Пол увидел ящики с оружием. Алибек с гордостью прокомментировал:
- Здесь сорок автоматов «Калашникова» – АК-47, АКМ, АК-74. Пара ручных пулемётов РПК. 105-миллиметровый гранатомет многоразового применения РПГ-29 «Вампир», российского производства и иранский гранатомёт «Шагег». Ящик самодельных гранат – обрезки металлических труб, заполненные взрывчаткой, со свисающими бикфордовыми шнурами, ящики с пластидом.
Похоже, эта банда настроена серьёзно.
- Они захотят проверить, насколько я решителен, захотят повязать меня кровью со своей структурой. Мне скоро прикажут кого-нибудь убить, и, скорее всего, это будет ни в чём не повинный человек. Лучше я сам проявлю инициативу в выборе жертвы, - решил Пол, и заявил Алибеку:
- Слушай, почему бы не ликвидировать какое-нибудь важное лицо, я имею в виду владельца нефтяных вышек в Кувейте. Он американец, а влез в чужую страну, да и Кувейт враждует с вашим Ираком.
- Эл, я удивлён. Неужели мы, по-твоему, способны добраться до такого человека?
- Ну, давайте взрывать какие-нибудь кафешки и электрички, словно мы подростки-анархисты.
- У тебя есть какой-нибудь план?
- Разумеется, - самонадеянно заявил Пол.
Пол знал ряд бизнесменов, связанных с наркомафией, и теперь методично подставлял их моджахедам, убирая одного за другим. На особом счету у него были финансовые воротилы, держащие под контролем ФБР, нагло диктующие свою волю спецслужбам…
Все были довольны – талибы, уничтожающие самых крутых людей ненавистной страны и Келлерман, понимающий, что зачищает страну от мафии. Алибек – руководитель партии – проникся к Полу огромным уважением за то, что тот не прятался за чужой спиной, а первый вызывался убивать.
* * *
Дэвид нервно прошелся по кабинету Саманты и озадаченно произнёс:
- Меня удивляет одно – почему все погибшие были так или иначе связаны с преступным миром? Или с нашей системой?..
- Что теперь, прямо скажем, почти одно и то же, - устало обронила Саманта. – Я скоро как Келлерман брошу всё к чёрту. Уже трудно понять – то ли мы чьи-то подельники, то ли стражи закона…
- Будь осторожнее, - побледнел Дэвид. – Это помещение наверняка прослушивается.
- А тебе не кажется, что Чарльз Райнер, наш новый босс, сам раздражён таким положением дел? В ФБР как будто появилась партия, которая хочет изменить нашу позицию в отношении Компании – дистанцироваться от неё. И мне чудится, Райнеру по душе убийства наших теневых кураторов.
* * *
Пол лежит в постели, и смотрит в темноту – он не любит долго думать перед сном, в армии научился засыпать сразу, чтобы рано утром встать с новыми силами. Открывается дверь и тонкая фигурка проскальзывает в его каморку. Аиша садится на край постели, её рука робко гладит Келлермана по щеке. Пол тянет её к себе, девушка ныряет под одеяло. И всё это молча.
- Ай да восточная скромница.
Пол раздевает её, в темноте сжимает небольшие твёрдые груди, она податлива и покорна, но дурацкое благородство заставляет его спросить:
- Аиша, а как же Рад?
- Я всё равно никогда его не увижу, не доживу.
- Ну вот ещё.
Она опять на слезах, хлюпает носом, уткнувшись в его плечо.
- Что за глупости. Обещаю – ты будешь с этим своим многобожником.
Он встаёт, натягивает джинсы, включает свет. О, идиот! От какой девчонки отказался, стройные длинные ноги, гибкое смуглое тело, волна распущенных волос, пухлые губы фотомодели, миндалевидные очи, словно с персидской миниатюры. И, скорее всего, девственница. Наверное, решила – раз всё равно пропадать, надо, по крайней мере, попробовать.
Она одевается, заставив его отвернуться, и молча исчезает.
Пол бухается на койку и вслух утешает себя:
- Всё равно я люблю блондинок.
* * *
Молодой журналист Айрон Блюм осторожно высыпал на листочек бумаги дорожку кокаина и только что собрался вдохнуть восхитительный порошок, как дверь открылась.
- Это ты, Джейн? – Не оборачиваясь, спросил Айрон. – Крошка, я приглашаю тебя в ресторан. Сегодня отхватил гонорар за крутую статью.
- За эту что ли?
Перед носом Айрона в воздухе закачался лист бульварной газеты с заголовком «Инцест в моде».
Листочек с кокаином спланировал на пол, Айрон обернулся – о, ужас! На него смотрел здоровенный мужик в черной маске.
- Кто вы?
- Читатель.
Пол скромно сел на краешек стола рядом с Айроном.
- Сейчас ты расскажешь мне о себе, кратко. И я решу, свернуть тебе шею или уйти с миром. – И он поправил пистолет, заткнутый за ремень джинсов.
- Мне двадцать шесть лет, - проблеял Айрон, поправляя очки. – Окончил гарвардский университет. Пишу на актуальные темы для центральных СМИ. Вот, в общем-то, и всё.
- Государство тратило деньги на твоё обучение, а ты, щенок, благодаришь его вот так?
Пол одну за другой стал хлопать на стол газеты, где крупные буквы заголовков гласили «Американские морпехи мастурбируют в Ираке», «Биография каннибала», «Мне двенадцать и я шлюха».
- Это востребовано читателями! – Выкрикнул Айрон. – Они покупают такие издания.
- А меня тошнит от твоих творений, ещё одна подобная статья и тебя найдут повесившимся в собственной квартире. Впрочем, есть и другие варианты – утопленным в ванне, вскрывшим вены в центральном парке.
- Десятки репортёров пишут скандальные статьи, почему вы третируете именно меня?
Пол отечески поглядел на очкастого хмыря – Джейн встречается с этим хлюпиком уже четыре года, Кэролайн утверждает, что несмотря на кучу недостатков её дочь и Айрон любят друг друга. Но для Джэйка и Эви нужен нормальный отец, а не биограф великосветских блядей и извращенцев.
- Послушай, недоносок, - почти ласково сказал он, дулом пистолета ткнув в трясущийся подбородок журналиста. - В Вашингтоне проходит выставка новых моделей вертолётов и бомбардировщиков, почему бы тебе не написать об этом репортаж? Я почитаю с удовольствием.
- Я не разбираюсь в военной технике!
- Ну надо в кои-то веки поработать мозгами. И не дай бог тебе позвонить в полицию.
Это не решит проблему. Я ведь просто хочу сделать из тебя человека. Кстати, если продолжишь лепить своё дерьмо, скрываясь под псевдонимами, я тебя всё равно вычислю.
Пол сунул пистолет за ремень и вышел на ночную улицу с приятным чувством выполненного долга.
* * *
Через пару дней в дверь его комнаты снова робко проскальзывает Аиша.
- Привет! – удивленно и обрадованно говорит Пол. – Как дела, малыш?
Её губы начинают дрожать, она шмыгает носом.
- Эй, ты что? Скоро затопишь своими слезами гостиницу.
Аиша бросается к нему, и, вцепившись руками в куртку, прижимается, её, кажется, трясёт от ужаса.
- Котёнок, что с тобой? У меня хорошие новости…
Но Пол не успевает ничего сообщить Аише.
В комнату входит Саид, вопреки опасениям Пола, не делает Аише замечания, а просто говорит:
- Девушка, выйди.
- В чём дело? – Зло спрашивает Пол.
- Сегодня она станет шахидом.
Стать шахидом – значит, погибнуть за веру.
- Такая юная?
- Каждый делает то, на что способен. В шестнадцать тридцать на Карнавале фейерверков на набережной.
Пол думает о том, что он слишком поздно узнал о подготовке теракта. Неужели от него стали скрывать происходящее в организации? Что он может предпринять, если до взрыва полтора часа? Так вот что означали слёзы Аиши! Девочка хотела попрощаться с ним – единственным, кто видел в ней человека, а не безропотное существо, жертву, обреченную сгинуть в восемнадцать лет. Он знает, что под лёгкой летней одеждой нельзя спрятать много пластида, значит, взрывчатка будет на поясе, спереди, чтобы легко было замкнуть клеммы, если взрыватель у тех, кто будет прятаться неподалеку, не сработает.
И он решается на единственное, что может сделать в такой ситуации. Это глупый самоубийственный план, и по спине пробегает озноб. «Я не боюсь смерти, моё тело боится, но я могу подавить инстинкт самосохранения. Должен!».
* * *
«- Любимая моя, я так хочу быть рядом с тобой. Пожалуйста, вспоминай иногда своего непутёвого Пола. То, что ты вскоре узнаешь обо мне, не разочарует тебя. Мне безразлично, что будут думать обо мне придурки из Конторы или читатели бульварной прессы, но ты должна гордиться мной. Если выберусь из этой передряги, обещаю, что надену на твой пальчик колечко от Тиффани. Даже если для этого придётся надеть на тебя наручники». Он вставил в текст улыбающийся смайлик и отправил электронное письмо на адрес Кэролайн.
* * *
Она не воспринимала Пола как мужчину, пока на одном приёме, устроенном на вилле, её подруга не заметила, похотливо облизнув губы:
- Это твои телохранители? Смазливые ребята. Особенно тот, высокий.
- Это Пол, - обронила Кэролайн таким пренебрежительным тоном, каким сказала бы о домашнем животном – например, сторожевой собаке.
- Крепкий мальчик… Можно я его соблазню? – Подмигнула подруга.
- Пожалуйста, - расхохоталась Кэролайн. И поманила Пола. Тот с готовностью бросился на призывный жест.
- Слушаю, госпожа Рэйнолдс.
- Моя подруга заскучала, погуляй с ней по саду, развлеки даму. – Пол посмотрел удивленно, но кивнул.
Подруга Кэролайн, намного моложе её, пышногрудая, тонкая в талии красавица с высокой прической из роскошных тёмных локонов, прищурившись, глядела на Пола:
- Тебе нравится работа?
- Очень! – Он ответил слишком поспешно.
- Но разве это интересно, весь день следовать за женщиной?
Она небрежно положила ладонь на его локоть, ощутив сквозь тонкую ткань крепкие мускулы.
- Качаешься? – Поинтересовалась, сжимая его предплечье.
- Иногда. По утрам отжимаюсь от пола.
- Да, это должно пригодиться мужчине.
Пол смотрел прямо и наивно.
- Ну расскажи мне что-нибудь.
- Что? – Он приподнял красивые тёмные брови. - За свою жизнь я прочитал только две книги – букварь в первом классе и энциклопедию стрелкового оружия на втором курсе Вест-Пойнта.
- Присядем. – Они опустились на скамью в павильоне, дама заметила - Пол смотрит мимо неё, равнодушное выражение его глаз сменилось на встревоженное, он лихорадочно обшаривал взглядом толпу.
- Кэролайн у столов.
- Спасибо, - он облегченно вздохнул.
- Какой ты преданный.
- Это мой долг.
- Она освободила тебя до конца вечера, расслабься. – Женщина погладила его руку:
- Ты такой загорелый, наверное, часто бываешь на пляже?
Пол смотрел пустыми глазами. Через несколько минут подруга, нервно улыбаясь, подошла к Кэролайн, телохранитель тащился позади с сонным выражением лица.
- Забирай своего Пола. Это какое-то растение, скорее всего, дуб.
- Что же ты, дружок, разочаровал даму?
- Но ведь не вас, - его синие глаза обиженно блеснули.
- А чем ты можешь развлечь меня?
- Например, тем, что вам неплохо бы избавиться от акций кампании «Инициатива», она разорилась, мой друг из налоговой полиции предупредил, что акционерам придется туго, им не возместят убытки.
- Господи! – Кэролайн в ужасе стала набирать телефон отсутствующего Тэренса Стэдмана. – Спасибо, Келлерман.
- Не за что. – Он надел тёмные очки и стал у стены, подчеркнуто распрямив широкие плечи, заложив руки за спину. Подбородок вперёд, полные губы плотно сжаты.
- Пол, отдохни если хочешь, - благодарная Кэролайн протянула ему бокал с коньяком.
- Я не пью на работе.
- Какой ты упрямый. И вечно в тёмных очках. – Она шутливо приподняла их, заглянув в глаза.
– Ресницы как у девушки, длинные и пушистые. Тебе кто-нибудь это говорил?
Нет, пожалуй, это была первая похвала, услышанная им из уст женщины.
И тут он поймал её руку и поцеловал внутреннюю сторону запястья, несколько раз, быстро. Кэролайн ощутила, как по телу пробегает тёплая волна, а колени подкашиваются, она отшатнулась – от него надо держаться подальше.
Тело Кэролайн помнило то, что произошло с ней – вдребезги пьяной несколько дней назад, и было тут же забыто одурманенным мозгом, тело помнило и тянулось к источнику наслаждения…
* * *
Когда она принимается рыдать в соседней комнате, его сердце, ровно бившееся в Ираке под грохот перестрелки, здоровое молодое сердце, начинает болеть, и он ничего не может поделать с этим. «Пьяная истеричка» - пытается успокоить себя двадцатидвухлетний телохранитель, - «капризная, избалованная баба». Но ему хочется вбежать в комнату, упасть перед ней на колени и, целуя руки, убеждать, что всё будет хорошо.
В тот вечер Кэролайн возвращается с какой-то светской вечеринки одна, хотя уезжала туда с братом. Пол видит её злое лицо и привычно запирает изнутри дверь – чтобы никто не стал свидетелем очередного эксцесса. Во дворе дежурит Дэнни. Ключ от дома есть только у отсутствующего Тэренса Стэдмана.
Кэролайн никогда не пьёт на приёмах и фуршетах, храня безупречную репутацию, но дома в баре выстроилась шеренга элитных сортов виски. Она начинает пить в своей спальне и бить бокалы об пол, заливая палас остатками выпивки. Пол в соседней комнате мечется, как тигр в клетке, не решаясь войти и опасаясь, что она в таком настроении может наглотаться снотворного или вскрыть вены. Звон за дверью стихает и Пол осторожно заглядывает в спальню – Кэролайн стоит перед зеркалом совершенно обнаженная и зло смотрит на своё отражение, он хочет закрыть дверь, но та предательски скрипит. Кэролайн замечает его и ехидно спрашивает:
- Любишь подглядывать?
- Ну что вы, извините, я просто беспокоился…
Чувствуется, что она совершенно не стыдится его, видимо, потому что не считает ровней, к тому же хозяйка вдрызг пьяная.
- А ну зайди сюда. Ты не мог бы купит ещё виски?
Пол, стараясь быть невозмутимым, предлагает:
- Госпожа Рэйнолдс, может быть, вам лучше отдохнуть?
- Учишь меня жить? Оригинально.
Кэролайн оборачивается, но вдруг выражение её глаз меняется. Из презрительного становится беспардонно раздевающим, когда она окидывает взглядом крепкую фигуру парня в рубашке и брюках защитного цвета.
- Пол, - неожиданно спрашивает она, - у тебя есть наручники?
Он кивает, недоумевая.
- Принеси их.
Пол проходит в небольшую комнату, где хранится в тумбочке несколько его вещей, и приносит наручники. Кэролайн берёт наручники и вертит в тонких пальцах, потом она поднимает на Пола светло-голубые глаза и телохранителя бросает в жар.
- Ляг, - узкая ладонь толкает его в грудь, и Пол покорно пятится к постели, не веря, что это происходит с ним.
- Ну же… - Командует Кэролайн.
И Пол оказывается на её постели.
- Руки за голову, или как там говорит полиция?
Изголовье постели – стальное кружево, она застегивает наручники на его запястьях, зацепив их за изголовье ложа. У Пол перехватывает дыхание от неверия в происходящее, это слишком превосходит его фантазии, чтобы быть правдой.
Кэролайн оказывается рядом с ним:
- Забавно, правда? - Говорит она, наклоняясь, - теперь я могу делать с тобой всё, что захочу.
- Я согласен.
- А тебя никто и не спрашивает, - встряхивает светлыми локонами Кэролайн. Она вглядывается в смущенное молодое лицо и вдруг начинает целовать, прикусывая губы, от неё пахнет виски и дорогими духами, и ещё едва заметный аромат возбужденной самки.
Она приподнимается и рывком распахивает его рубашку, её крупная тугая грудь с острыми розовыми сосками прижимается к его загорелой груди.
Кэролайн впивается в его шею сбоку, и Полу кажется, что по нервам пробежали тысячи искр.
И вот она на нём в позе наездницы, плавно двигается, раскачивая бедрами. У Пола перехватывает дыхание от возбуждения, его мускулы напряжены, ему кажется, что железный завиток, за который зацеплены наручники, выгибается.
- Ты мой пленник, - хищно улыбается она, впиваясь острыми ногтями ему в грудь.
– Больно?
- Хорошо.
- Тебя хочется ласкать и мучить, сильное тело и детская улыбка, наверное, вызываешь у женщин противоречивые чувства…
- Не знаю.
Горячая вагина сжимает его член и снова выпускает.
- Ну что, я лучше твоих девчонок? – Спрашивает Кэролайн. Полу нечего ответить – когда он учился в Вест-Пойнте, то предпочитал проводить дни увольнения на тренировках старших курсов, пока друзья отрывались на дискотеках. Затем сразу угодил в Ирак. Не было ни семнадцатилетней студентки, ни иракской пленницы, о которых он через много лет солжет Саманте. А потом увидел белокурую красавицу с королевской осанкой, спускающуюся с порога виллы навстречу ему, и погиб, пропал. Кэролайн была первой женщиной Пола Келлермана.
- Попробуй кончить, мальчишка! Я только начала получать удовольствие! – Она хлестко бьет его по щеке, и от боли возбуждение чуть отступает. Он пытается продлить эти дивные мгновения, отвлекая себя мыслями о неприятном, типа марш-бросков в Вест-Пойнте или блужданию по пустыне в Ираке, когда чуть не задохнулся от дыма горящей нефти. Пол до крови кусает губы, и всё равно там, где их тела соединяются, его нервы раскалены до предела, и вдруг он чувствует, как её лоно волнообразно сжимается, сдавливая его плоть, Кэролайн падает ему на грудь и протяжно стонет, её бедра стискивают его и мир взрывается ослепительным светом, на миг он словно растворяется в пространстве.
- Странно, - переводя дыхание, говорит она, вжимаясь лицом между его шеей и плечом, - это мой первый настоящий оргазм. Почему именно с тобой? Раньше я просто их имитировала.
- Я тебя так люблю, так люблю, - шепчет он, но Кэролайн небрежно прикрывшись простыней, кладёт голову ему на грудь и засыпает. Пол чувствует, что его хватило бы ещё раз на двадцать, но боится пошевелиться, не желая разбудить её.
И тут в комнату входит Тэренс Стэдман. Пол, чувствуя себя абсолютно бессильным, упирается взглядом в потолок и ждёт скандала. Но Тэренс ухмыляется:
- Я знал, что это рано или поздно произойдёт. Только не думай, что что-то значишь для неё. Она просто поссорилась со мной и захотела отомстить.
- Мистер Стэдман, - сдавленным голосом просит Пол. – Ключи от наручников на столе, пожалуйста, откройте их.
Тэренс подходит и смотрит на Пола в упор, кривя губы:
- Кэролайн наутро обычно не помнит о происшедшем. Так на неё действует алкоголь. Вспомнит – возненавидит тебя за свою слабость… Если хочешь остаться здесь работать, делай вид, что ничего не произошло и молчи.
И Пол молчит пятнадцать лет. Пол умеет скрывать свои чувства, но иногда отчаяние прорывается, и вот он под ледяным ливнем одну за другой курит сигареты, швыряет окурки и размазывает их каблуком по асфальту, бьёт кулаком по капоту «мицубиси», припаркованной возле небоскреба. Озадаченный Дэнни бормочет, распахнув дверцу: «Пол, сядь в машину, Пол, простудишься». А он поднимает мокрое лицо к одному из окон на пятом этаже – там Кэрлайн развлекается с очередным любовником – старым уродом из Конгресса.
* * *
Около шестнадцати часов на набережной озера Мичиган собралась толпа, в кафе играла музыка, вспышки софитов и радуги реклам, отраженные в воде, создавали беспечную атмосферу праздника. И вот в небо взлетели первые огненные веера фейерверков. Молодёжь зааплодировала. Под зажигательные ритмы пританцовывали парни и девчонки с банками пива и коктейлей. Смеялись дети. Вскоре здесь должен был прогреметь взрыв, набережная будет залита кровью, город погрузится в траур. Родной город Пола Келлермана… «Болваны» - подумал он о ФБР, - «Наверное, любуетесь сейчас из своих кабинетов на салют, а в это время внизу стоит террористка».
- Где же Аиша? Наконец Пол заметил её хрупкую фигурку в пестрой толпе. Минуту он смотрел на девушку, затем подошел и решительно обнял, прижал к себе, ощущая сквозь толстую ткань широкой куртки твердый брусок взрывчатки, он знал, прикрученной скотчем к ремню.
Она замерла, подняв на него глаза: «Что ты делаешь, Эл?».
- Тихо.
- Эл, остались минуты.
- Мне жаль, что не успел спасти и тебя. Но все эти ребята вокруг – они не должны погибнуть.
- Эл, прошу тебя – беги, - она напряглась как струна в его руках, он наклонялся всё ниже:
- Я не верю в Аллаха, ты не станешь гурией, просто сегодня с асфальта начнут сгребать окровавленные клочья. Но я верю в долг и честь. Каждый из нас умрёт за свою страну. Хорошая смерть для солдата!
Черные глаза Аиши налились слезами.
- Не плачь, всё равно ничего не изменишь…
В танцующей толпе никто не обращал внимания на высокого парня, который, наклонившись, прильнул к губам хрупкой черноволосой девушки.
- Ничего не бойся, я с тобой.
Поняв, что вырваться невозможно, она расслабилась и сама прижалась к нему:
- Кто ты?
- Капитан Пол Келлерман… - он поколебался и, тяжело вздохнув, соврал, - агент.
Талибы наблюдали за происходящим на площади из открытого окна соседнего здания, готовые нажать кнопку взрывателя.
- Что там делает Эл? – Глаза Абдул-малика расширились. Прильнув к окулярам бинокля, Саид огрызнулся:
- Ты думаешь, я понимаю?! Весь удар примет на себя этот сукин сын!
- Но всё равно кто-нибудь пострадает! Нажимай!
Саид вытащил из кармана взрыватель, замаскированный под сотовый телефон.
* * *
За час до этого в кабинетах Конторы идёт обычная размеренная работа.
- У нас звонок с телефона-автомата. Я включаю, - говорит Саманте секретарь.
- Региональное отделение ФБР слушает.
Голос звучит нарочито приглушенно:
- Не пытайтесь засечь меня. Хочу пригласить на маленькое шоу – взрыв на набережной во время карнавала фейерверков. По моим расчётам мужики с взрывателем будут в доме номер пять по набережной. Остановите их. Остальные проблемы я решу.
- Кто вы?
- Удачи!
* * *
Внезапно Саид молча ткнулся лицом в пол. Выстрел прозвучал как хлопок ладоней. Абдул-малик отскочил в угол с простреливаемого пространства, в квадрате освещенного луной пола блестел взрыватель. Одно нажатие, Абдул-малик бросился вперёд, щелкнул второй выстрел, талиб не дотянулся до взрывателя.
Пол поправил на Аише ажурный шарф:
- Не поздновато ли для визита в Рай? Может быть, там работают да шести вечера? Не хотелось бы ждать у ворот под дождём. – Он поднял голову, разглядывая тучи над головой. - По чашечке кофе?
* * *
- Куда мы бежим? А как же Саид и Абдул-малик?
- Они стали шахидами.
- Твои люди их ликвидировали? Но почему ты не арестовал меня?
- Не хочу, чтобы очутилась в тюрьме.
- Теперь в организации не станут доверять мне!
- Ты не вернёшься в организацию. Мы сваливаем в аэропорт.
В тёмном закоулке он поспешно содрал с неё пояс с взрывчаткой, подавив слабое сопротивление.
- Ближайший рейс на Дамаск. Мы не опоздали.
В самолёте она едва не теряла сознание. Пол мило ухаживал, прося стюардессу принести то воду со льдом, то что-нибудь успокоительное.
- Зачем мы летим туда?
- Не переживай, всё будет хорошо.
Он, позвонив в ФБР, пришел на набережную только для того, чтобы вытащить из опасной зоны Аишу, ведь если ФБР поверили, то, убрав или взяв взрывников, они неизбежно захотят арестовать и террориста, а отправить Аишу за решётку не входило в его планы. И Пол пришел за ней туда, где 200 граммов пластида под её одеждой могли уничтожить всех людей на площади как минимум 24 квадратных метра. Пришел, отчасти ощущая себя самоубийцей.
Аиша спускалась по трапу, Пол крепко держал её за локоть. Буквально тащил через толпу встречающих и вдруг резко остановился.
- Аиша! – Девушка вздрогнула, лихорадочно оглядываясь – знакомый голос обжёг её. Им навстречу бежал Рад. Пол подтолкнул Аишу навстречу парню, исчез в толпе, и уже в объятиях жениха Аиша оглянулась – Пол, подходивший к такси возле аэропорта, тоже обернулся, надевая солнцезащитные очки. Таксист услужливо открыл дверцу.
Капитан Пол Келлерман что-то спросил у шофёра, рассеянно похлопал себя по карманам и, вытащив батончик «Баунти», содрал обертку. Когда нервничал, всегда хотел есть.
* * *
Новый руководитель регионального отделения ФБР в Чикаго Чарльз Райнер для его подчиненных – тёмная лошадка, они слышали о нём немногое – он участник первой и второй войны в Заливе, имеет много наград. Около года не работал, затем был назначен на этот пост. Сейчас он внимательно смотрит на Саманту Трикси, сидящую напротив.
- Я узнал, что наш бывший сотрудник - агент Пол Келлерман жив. Вы не должны были скрывать подобную информацию.
- Я не уверена…
- Перестаньте, Саманта. Я, конечно, человек новый, мало знаком с подчиненными, но всё-таки в курсе дел. Расскажите мне о Келлермане.
Она не предполагает, что Райнер знает Пола уже много лет…
- В 18 лет поступил в Вест-Пойнт, закончив Академию в 22 года, участвовал в операции в Заливе. В 91-м году вернувшись в Штаты, назначен телохранителем Кэролайн Рэйнолдс, на этом посту проработал пятнадцать лет. Исключительно предан этой женщине…
- Я не прошу вас пересказывать досье Келлермана. Кстати, личные дела сотрудников абсолютно не представляют четкого психологического портрета, скудные бюрократические сведения.
- Я поняла, сэр. По-моему, Пол – самоуверенная бездарь, любитель самодеятельности, за которую и был уволен – он не выполнял приказы, скрывал свои промахи от руководства. Склонен к шантажу и лжи, зачастую бессмысленной, просто из любви к искусству. И в то же время ему наплевать на карьеру и награды – он старается соответствовать своему собственному пониманию воинского долга, а оно у него своеобразное – не знаю, из каких средневековых бредней.
- Как я понимаю, в нём уживаются циничный профессионал и романтик-идеалист.
- Сэр, я бы не назвала его профессионалом. Пол лишен элементарной сообразительности, логического мышления и детективных способностей. Это просто таран, который использовала Контора. В Вест-Пойнте он сдавал экзамены ценой тупой зубрежки. И может быть только палачом или пушечным мясом.
- Если Келлерман настолько туп, то как взломал пароли на сайте организации, облазил все секретные директории?
- Есть специальные программы подбора паролей.
- Наш сайт защищен от подобных программ. Почему вы ещё не убрали Пола? Значит, парень не так уж прост.
Саманта неохотно признала:
- Он силён уверенностью в себе и отвагой. Уверенностью, потому что в роли киллера чувствует себя на своём месте, отвагой, потому что нечего терять. А стоит ли жить человеку, которому в тридцать восемь лет нечего терять?
Чак Райнер смотрит в разгневанное взволнованное лицо Саманты – кажется, его синеглазый друг небезразличен этой дерзкой брюнетке.
* * *
- Алибек, куда мы направляемся?
- Я и сам не знаю, Эл. Наше руководство раздражено несколькими провалами операций, мне отдадут конкретный приказ только по прибытии в город.
- Мне кажется, Аишу арестовали, - шепчет Алибек. – И я не знаю, кто убил Абдул-малика и Саида… У тебя нет никаких предположений?
- Я знаю не больше тебя, - удивляется Келлерман. Привычно врёт с честными глазами.
Они проходят в самолёт. Пол нервничает:
- Тебе ещё ничего не сообщили, Алибек?
- Вот, телефон звонит.
Пол и Алибек сидят в соседних креслах. Алибек молча выслушивает приказ. Остальные пассажиры устраиваются в креслах.
Алибек шепчет:
- Эл, приказано захватить самолёт. Он не взлетит, пока нам в обмен на заложников ни вернут наших братьев-моджахедов, которые недавно задержаны и находятся под следствием в тюрьме этого города. Автоматы здесь. Мне объяснили, как их найти.
- Где? – Теряется Пол.
Несколько моджахедов, сидящих в начале и конце салона, встают, у них в руках оружие.
Алибек отрывает пластик от спинки кресла впереди – там укороченный автомат «Мини-УЗИ», у других такие же компактные русские АКСУ.
- Наверное, оружие было заложено в кресла самолёта ещё несколько дней назад, когда здесь проводили небольшой ремонт, среди рабочих был наш соратник.
- Аллах Акбар!- Громко говорит Алибек, обращаясь к пассажирам. – Сохраняйте спокойствие и никто не пострадает. Мы должны обменять вас на наших братьев-бойцов, томящихся в американской тюрьме.
Люди начинают вскакивать со своих мест, но Алибек даёт очередь по окнам, и осыпанные осколками стекла, пассажиры в ужасе замирают. Холодный осенний ветер врывается в салон. Полу ничего не остается, как, подыгрывая террористам, тоже наставить автомат на испуганных пассажиров, он лихорадочно прокручивает в мозгу варианты выхода из ситуации – он должен как-то спасти этих людей. Как назло, он не очень-то сообразителен, а сотню паникующих американцев собой не закроешь, как однажды он заслонил Кэролайн от пули снайпера, тоже не сообразив заранее проверить территорию, где проходило её выступление. Тогда Пола спас от гибели бронежилет…
Наконец ему в голову приходит один нехитрый план и Пол только собирается начать претворять его в жизнь, как наталкивается на неожиданное препятствие…
- Командир! Среди пассажиров – агент ФБР! – Докладывает Алибеку Рахул. – Мы собрали у всех документы, в её сумочке – удостоверение! – Он указывает на съежившуюся в кресле молодую женщину.
Алибек раскрывает удостоверение: «Аналитический отдел регионального управления ФБР».
Пол вглядывается в сумрак салона и не может разглядеть лица бывшей коллеги – кто это?...
- Эл, пойдём, допросим эту ищейку, - говорит Алибек, Келлерман обреченно плетется вслед. Всё равно встреча неизбежна.
Она просто возвращалась в Чикаго из командировки по служебным делам и вдруг в самолёте появились вооруженные люди, террористы. Саманта не испугалась, но не знала, что может предпринять, и вдруг она увидела Пола, да это точно был Пол. Среди террористов, с автоматом. Гад! Если бы Пол оставался в спецслужбе, она могла бы предположить – он выполняет задание, внедрился в террористическую группировку, но ублюдок явно предал. Ого, его называют Элом. Разумеется, разве талибы поверили бы бывшему агенту? Он сочинил себе легенду и теперь развлекается, убивая американцев. Убивать – это хобби Келлермана. Но он круто облажался – Саманта сдаст его, если не своим коллегам, то врагам – пусть перестанут доверять ему, узнав, что имеют дело с капитаном американской армии. Пусть прикончат на её глазах! Для начала она посеет рознь в рядах врагов.
- Какая встреча… - тянет Саманта, - капитан Пол Келлерман.
Пол замечает её в сумраке салона и бледнеет.
- Какой Пол? – Оборачивается к Келлерману бородатый талиб с зелёной повязкой на длинных кудрях. И склоняется к Саманте:
- Что ты знаешь о нём?
- Его прошлое. Пол Келлерман воевал против вас в Заливе.
Подскочивший сзади другой талиб приставляет пистолет к виску Пола: Брось автомат!
Пол бросает автомат под ноги.
- Жалкая мстительная сучка – цедит Пол, глядя Саманте в глаза.
- Мы допросим этого шпиона позже. Наденьте на него наручники и посадите рядом с девкой. Надеюсь, они не загрызут друг друга.
Пола толкают на сиденье рядом с Самантой, предварительно связав руки.
- Ты сдохнешь, Келлерман.
- Как сдохли те парни с взрывателем в день Карнавала Фейерверков? Это я выдал их тебе.
- Пол… - Саманта в ужасе глядит на него. – Ты работаешь на Контору? Что я наделала!
- Я не работаю на вашу блдяскую Контору, я работаю на Америку в одиночку.
- Почему?
- Твоим куриным мозгам не одолеть эту дилемму?
- Пол, прости меня. Я не могла предположить, что после всего случившегося ты…
Она чихает.
- Будь здорова. Пока нам не вышибли мозги.
- Пол, мне так жаль.
- А мне-то как жаль. Я уже придумал, как помочь заложникам, и тут на сцене появилась ты. Наклонись и перегрызи скотч на моих руках, крысёнок.
Саманта проглатывает обиду.
- Они заметят.
- Здесь темно.
Саманта наклоняется и впивается зубами в пленку на его запястьях.
- Если хочешь, можешь отсосать.
Саманта поднимается:
- Чем выслушивать такое…
- Действительно, может быть проще сдохнуть.
- Ты убил Берни и Мика.
- Вы первые начали погоню.
Саманта наклоняется и снова пытается перегрызть скотч.
- Не получается.
- У тебя, что - вставные челюсти?
- Придурок.
По самолёту гуляет сквозняк, вдалеке освещен только вход в кабину лётчиков.
- Ты замёрзла, сунь руки мне под майку.
Саманта осторожно запускает ледяные руки под трикотаж. Пол ёжится:
- Тебя точно надо убить, всё равно умрёшь от воспаления лёгких.
Саманта с наслаждением прижимает ладони к его груди.
- Твои ладошки всё-таки побывали под камуфляжной майкой. Должны же быть и в твоей скудной событиями жизни маленькие радости. Чего ещё хочешь? Последнее желание.
- Я устала на тебя злиться.
- Сделай это.
- Что – это?
- Процитировать твой забористый дневничок? Саманта, плюнь на всё и сделай то, что ты давно хотела. Нас всё равно убьют. – Оглушенная чувством раскаяния, страхом за себя и за него, подавлена его властным тоном, не знает, как загладить свою вину. Их взгляды встречаются, Саманта как завороженная смотрит в серо-синие глаза с расширенными в темноте зрачками, она чувствует, как к губам приливает кровь, они прижимаются к его чуть обветренным губам, и в её теле словно раскрывается цветок. Рука Саманты опускается и расстегивает молнию на его джинсах, её ладонь ложится на выпуклость под плавками.
- Сожми сильнее, - командует Пол. Саманта осознаёт, что совершает чудовищную ошибку, но её уже охватило возбуждение, вышибающее из головы остатки здравого смысла, её сердце колотится, она ощущает, что горячая липкая влага выступает из глубины её тела между сжатыми бёдрами, она завелась до предела. Её рот ловит твёрдый ствол члена и глубоко втягивает его, Пол запрокидывает голову на спинку кресла.
- Роскошно.
Саманта одержимо ласкает его ртом, она готова сожрать Пола Келлермана, как паучиха сжирает своего самца во время спаривания. Пол прерывисто вздыхает, она глотает горячую сперму, осторожно застегивает его брюки, она просто не в своём уме. Сколько раз извивалась в своей постели, воображая эту сцену – Пол Келлерман, закусивший губу, чтобы не вырвался стон, его член в её губах.
- Это было классно. Наверное, мне давно стоило наклонить тебя на стол и отодрать по полной программе, ткнув личиком в пачки рапортов, где ты на меня стучала. Может, воспринимала бы жизнь более оптимистично, а у бедняги Келлермана было бы меньше проблем. Но я не сторонник служебных романов…
Саманта локтем бьет его под ребра и отворачивается к окну.
- У меня болевые точки совпадают с эрогенными зонами. – Хмыкает Пол. - А если я ударю тебя?
- Попробуй, - щерится Саманта.
* * *
К ним приближаются Алибек и Рахул.
- Допросим их и убьём, – горячится Рахул.
- Это невыгодно.
Пол смотрит на них равнодушно-доброжелательно.
- Алибек, перережь скотч, у меня руки затекли. Я же не идиот – лезть в драку под прицелом.
Алибек перерезает скотч.
- Пол, не думай, что ты выйдешь отсюда живым.
- Инша Аллах, как хочет Аллах.
- А ты, - Рахул тычет пальцем в Саманту, - тоже не надейся на пощаду.
Пол вежливо улыбаясь, замечает:
- Спокойно, спокойно, ребята. Я расскажу вам много интересного, если отпустите женщину. У вас несколько операций под угрозой и лучше бы поторопиться выполнить мою просьбу.
- Ты и так это скажешь.
- У меня богатая фантазия, но вам ведь нужна правда.
- Мы убьём её, если ты не расскажешь.
- Что именно?
Бородач на миг теряется, но находит слова:
- Какие именно операции?
- Все!
- Проклятый янки!
Саманта с ужасом и восхищением слушает слова Пола – Контора не годится ему в подмётки, вооруженный только примитивной наглостью и умением убедительно врать, Келлерман проник в сердце террористической организации.
- О, это долгий разговор. Мне можно отдать даме куртку?
- Да!
Пол кутает Саманту в свой бомбер, оставшись в камуфляжной майке и джинсах.
- Обстановка не располагает к обстоятельной беседе. Пройдём в кабину пилота. – Пол, подталкивая Саманту, проходит в кабину вместе с террористами.
- В тесноте, да не в обиде, - как говорят русские. Милая, - по-хозяйски обращается он к стоящей у дверей трясущейся стюардессе, - завари нам кофе покрепче.
Потом заявляет бородачу:
- Алибек, ничего личного. Вы всегда вызывали у меня восхищение. Я знал, что твоим инструктором был Чак Райнер, когда наши спецслужбы ещё думали использовать тебя в интересах Америки, но ты вернулся в Ирак и перешел на сторону Саддама.
- Я помню Чака, - хмурится Алибек.
- Он мой лучший друг. Он научил тебя всему.
- Я использовал знания в интересах Ирака.
- Это не может не вызывать уважения.
- На кого ты работаешь?
- Меня вышибли из спецслужб за то, что боролся против коррупции. – Пол не хочет признать, что не смог выполнить задание.
- Расскажи об операциях.
- Отпусти девушку.
- Она федерал.
- Если хочешь использовать её для обмена на ваших пленных товарищей, то я для Конторы представляю большую ценность. Там много тех, кто желает моей смерти.
- Зачем тебе эта страна, Пол, - страна, где для тебя нет места?
- Давай оставим этот вопрос в воздухе.
- Хорошо, я отпущу девку.
Пол наклоняется к Саманте и быстро шепчет: «Пусть телефонная компания «Стар» отключит все телефоны».
- Вряд ли это возможно, да и почему?
- Лейтенант Трикси, приказы не обсуждают.
И тут же её оттаскивают от Пола, Рахул открывает люк, Саманту вышвыривают из самолёта. Она плетется через бесконечное поле аэродрома. Из-за стоящих вездеходов выскакивают военные, они ведут Саманту в здание аэропорта, там ей навстречу стремительно идёт взволнованный шеф:
- Саманта, ты в порядке?
- Да. Сэр, там Пол Келлерман. Это он сдал нам террористов в день Карнавала. Но это по его наводке убивали людей, которые контролировали Контору – я поняла, он зачищал организацию от мафии.
- Это было в интересах страны.
Саманта не верит своим ушам.
- Мы должны были когда-нибудь освободиться от влияния корпораций. То, что он стравил между собой врагов Америки, делает ему честь.
- Он считает, что ФБР по-прежнему жаждет его уничтожить.
- Всё меняется, Саманта.
- Что мы будем делать?
- Мы попытаемся обменять заложников на нескольких террористов, которые были арестованы за месяц до этого.
* * *
Из тюрьмы привозят террористов. Несколько человек арабской национальности. Они уже переодеты в гражданскую одежду.
Моджахеды выпускают заложников. Испуганные люди бегут через взлётное поле подальше от самолёта.
- Среди пассажиров нет Пола, - взволнованно обращается Саманта к шефу. Чарльз Райнер и сам обеспокоен.
- Но и мы не вернули им одного из их руководителей – имама Шарифа, который сейчас здесь, в аэропорту под охраной.
* * *
- Мы обменяем Келлермана на имама Шарифа. – Говорит Алибек.
- Келлерман знает все наши тайны, а ты хочешь отдать его в распоряжение следователей! – Кричит на Алибека другой талиб. – Может быть, тебе жаль друга Чака Райнера, у которого ты учился, может быть, ты работаешь ещё и на Америку?
- Ты сошел с ума! – Возмущается Алибек. – Я предан Ираку, я служу Аллаху! Кафир не выйдет отсюда живым!
- Но сначала мы вытрясем из него всю информацию! Эй, Келлерман, что тебе известно о наших операциях?
Пол ставит на столик чашку с остатками кофе, задумчиво смотрит в окно на здание аэропорта с потушенными огнями:
- Во-первых, как патриот своей страны хочу поблагодарить вас за помощь Америке – все убитые вами воротилы бизнеса были связаны с наркомафией, под моим ненавязчивым руководством вы провели глобальную зачистку страны от этого дерьма. Во-вторых, взрывчатка, заложенная вами в вагоне поезда, который сейчас идёт на Флориду, имеет странный состав – вместо тротила там другое вещество, у меня под рукой было несколько упаковок стирального порошка. Ну что ещё? Телефонная компания «Стар» отключила ваши номера, вообще все номера. И вы не сможете сообщить своему руководству ничего! Вы отпустили всех заложников, а мне наплевать, где я загнусь – здесь или на электрическом стуле. Здесь даже лучше. Всегда хотел умереть в бою! – Он стоит перед ними с наглой фирменной улыбкой, правой рукой сжимая в кармане джинсов сафьяновую коробочку из ювелирного магазина Тиффани. «Прощай, Кэролайн».
- Сдохни, кафир! – Рахул выпускает в Пола очередь из автомата.
- Что ты наделал! – Рычит Алибек. – Сейчас они пойдут на штурм!
Солдаты у аэропорта слышат выстрелы.
- Они убили Келлермана! – Кричит Саманта.
Командир отдаёт команду штурмовать. Минут пятнадцать аэродром напоминает ад. В сумраке дымовой завесы грохочут гранатомёты и автоматы. Наконец, выстрелы стихают. Саманта, вслед за бойцами оказывается в задымленном искореженном салоне самолета, где пахнет дымом и кровью, повсюду трупы, двое талибов ещё живы, их тащат из самолёта, подлечат и будут выбивать показания…
Саманта видит лежащего у кабины лётчиков Келлермана.
- Это наш человек, осторожнее, - говорит бойцам командир. Пола поднимают, выносят из самолёта, кладут на носилки. Саманта, махнув рукой на всё, садится в «Скорую помощь» рядом с Полом, которого перевязывает хмурый врач.
- Он будет жить? – Она пытается не разрыдаться, - капитан Келлерман спас меня.
Бледное спокойное лицо с правильными чертами, плотно сжатые губы, кажется, он не дышит…
Она хватает Пола за запястье, внезапно он открывает глаза:
- Это ты, крысёнок? Меня везут в тюремную больницу?
- Нет, нет, Пол! В обычную, с тебя снимут все обвинения.
- Кажется, вы запоздали. Вы, ФБР, всегда опаздываете. Я нашпигован свинцом.
- О Пол, только не умирай!
Саманта гладит его окровавленную майку, холодные руки, прижимается щекой к его небритой щеке, заливаясь слезами.
- Это мило. Грустно, но мило, – бормочет Пол, проваливаясь в беспамятство.
* * *
- Наш шеф пошел на повышение. Знаешь, кто стал руководителем регионального отделения вместо Райнера? – У Дэвида глаза лезут на лоб.
- Нет.
- В страшном сне я такого не видел!
- Господи, что ещё за монстр?
- Он уже уволил девяносто процентов сотрудников.
- И меня? – Ужасается Трикси.
- Всех, кто сотрудничал с международными корпорациями.
- И меня?
- Нет. А мне придется убраться. - Дэвид оглядывается на дверь и отшатывается в сторону. Входит Келлерман. Он в дорогом черном костюме, ослепительно-белой рубашке и полосатом галстуке. Светлый плащ распахнут, в руке портфель. Пол бегло оглядывает комнату. Саманта, вскакивает ему навстречу с сияющими глазами.
Но Келлерман не разделяет её восторга, он поправляет галстук и бросает:
- Ну и бардак! Трикси, будь любезна, убери свой хлам из моего кабинета, я приступаю к работе.
А Саманта впервые не обижается. Она вытягивается перед ним, не в силах сдержать улыбку, и салютует:
- Сэр, так точно, сэр!
Но тут же её улыбка гаснет. Радио в соседней комнате сообщает:
- Кэролайн Рэйнолдс, чудом справившись с болезнью, снова возвращается в политику.
* * *
Среди танцующих пар в зале, украшенном букетами и шарами, к Джейн и Айрону приближалась Кэролайн в вечернем платье – тёмно-синем, красиво оттеняющим её открытые холёные плечи, высокую полуобнаженную грудь, где переливалось тысячами огоньков бриллиантовое колье. Изящная, с искрящимися светлыми волосами, она выглядела лучше своей двадцатишестилетней дочери-невесты, поистаскавшейся в ночных клубах. Сзади шёл высокий мужчина в строгом костюме, с короткой стрижкой.
Этот неизбежный Пол Келлерман.
- Айрон, - обратилась к новоиспеченному зятю Кэролайн, - хочу представить тебе Пола - моего лучшего друга…и будущего мужа… Пол, Айрон – талантливый журналист, он пишет на близкие тебе темы – армия, вооружение, геополитика…
Пол ухмыльнулся:
- Да, я читал его статьи. Особенно удалась первая – о выставке вертолётов в Вашингтоне.
Через десять минут Айрон отыскал Пола возле павильона в саду и запальчиво выкрикнул:
- Я узнал вас, это вы вломились ко мне с пистолетом, псих! Завтра же заявлю в ФБР.
- Зачем ждать до завтра? Я и сейчас с удовольствием приму ваше заявление. Разве Кэролайн не сказала, что я возглавляю региональное отделение спецслужб?