Сериал «ПОБЕГ ИЗ ТЮРЬМЫ» и один из его героев – агент Пол Келлерман - вдохновили меня на создание этого произведения. Написано для поклонниц красавца-киллера…

Сюжет: Пол Келлерман выжил и действует.

Персонажи: Пол Келлерман, Кэролайн Рэйнолдс и её близкие, Саманта Трикси, Сара Танкреди и много персонажей не из сериала, моих собственных – Фойер(один из людей Компании), Чак Райнер(друг Пола), агенты ФБР, служащие аэропорта и т.д.

ВЕРНОСТЬ.

(роман-фанфик)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ


* * *
Если тебе не по сердцу мой путь,

выбери свой или выбери с кем.

А мне по барабану вся эта муть –

я не червонец, чтобы нравиться всем!

К.Кинчев.

* * *
Когда он увидел нацеленные в грудь автоматы, то только гордо вздернул подбородок и презрительно улыбнулся... Оглушенный грохотом выстрелов в замкнутом пространстве, Пол Келлерман всё же вмиг понял, что расстреляли охранника. Автоматчики в масках прыгнули в салон, и машина рванула по шоссе. Полу редко изменяло самообладание, сейчас он смотрел на напавших цепко и бесстрастно, вычисляя, кому выгодно происшедшее.
Из Конторы увольняли выстрелом, Пол был готов к смерти. Просто она немного медлила. Когда Пола втолкнули в подвальное помещение, он мгновенно оценил обстановку – сбежать отсюда было бы сложно и человеку без кандалов.
Он молчал, надеясь выиграть что-то в словесной войне и, наконец, услышал фразу, брошенную не терпящим возражений тоном:
- Ты должен отказаться от показаний.
- Правда? – Пол иронически улыбнулся. – Кому-то здесь не хочется на электрический стул? А мне казалось, вы все выстроитесь за мной в очередь…
читать дальшеЕго начали избивать умело, нанося удары по болевым точкам, а потом просто остервенело, ногами. Пол не мог сопротивляться, скованный наручниками. Наконец они устали. Но на вопрос: «Ну что, поумнел?» - услышали только издевательский смешок и вышли, наверное, чтобы посовещаться.
За маленьким подвальным окном темнело. Пол чувствовал острую боль – наверное, было сломано несколько рёбер. Он сидел, привалившись к кирпичной стене, и думал. Раскаивался лишь в одном – Пол не должен был выдавать Кэролайн Рейнолдс. Будь она хоть трижды виновна, но в его показаниях должна была выглядеть марионеткой в руках Конторы, а он, идиот, оскорбленный её безразличием, сказал: «Приказы отдавала Кэролайн Рейнолдс». Но может быть, она просто не имела возможности связаться с ним из-за интригана Кима, этого косоглазого подонка…
Пол вздохнул и закрыл глаза. «Кэролайн, я целился в тебя из снайперской винтовки во время встречи с избирателями, одинокий, затравленный, но так и не смог нажать на курок… Кэролайн, из-за меня тебе светит пожизненное. Знаю, ты позволяла Конторе манипулировать собой, потому что хотела власти. Но я должен был взвалить вину на Контору хотя бы потому, что ты – женщина, которую я любил всю жизнь. Пусть моя любовь была обреченной и бессмысленной, и всё-таки я привык к горькому счастью довольствоваться твоим доверием... Если выйду из этого подвала, то сам приду в суд, чтобы выгородить тебя. Дам возможность начать всё сначала. Ты не монстр, теперь дурман властолюбия, возможно, прошёл. А у тебя дочь и внуки. Когда я привозил тебя к дочери, малыши бежали нам встречу, шестилетняя девочка бросалась к тебе, а семилетний парнишка вопил: Привет, дядя Пол! Когда ты научишь меня стрелять?… Хотя бы ради них, я должен защитить тебя, Кэролайн!»

* * *
Дверь снова открылась.
- Здорово, подонки! – Широко улыбнулся Пол, увидев всё тех же в масках.
Один из врагов подошел вплотную и произнес:
- Сейчас тобой займутся всерьёз. Видишь этот шприц? Если ввести препарат в кровь человека, ему обеспечены такие муки, которые с побоями не сравнятся.
Пол пожал плечами, его было нечем удивить, сам присутствовал при испытании подобного препарата на заключенном смертнике, маньяке, насиловавшем детей. Спецслужбы сами арестовали отморозка, и отправлять в тюрьму не собирались. Пол помнил скорчившееся тело жертвы, стоны и искаженное серое лицо…
- От показаний отказываться я не намерен и готов отвечать за преступления.
В руку вонзилась игла, он наблюдал, как прозрачный яд входит в вену и стискивал зубы. Через минуту его тело билось в судорогах на полу. На разбитых губах выступила пена, он рычал от боли. К нему склонился кто-то из палачей:
- Как самочувствие?
Пол попытался приподняться на локте и плюнул кровью в черное пятно маски:
- Отлично!
- Ах ты сволочь, а ну-ка ещё дозу ему!
Пол потерял сознание.
В тумане бреда он снова видел центр своей Вселенной – жестокую белокурую женщину с ледяными голубыми глазами.
Пол стал её телохранителем много лет назад. Тогда ей было тридцать семь. Холёная, стройная, с аристократическими чертами Кэролайн только начинала свой путь в политику. А он вернулся после войны в Персидском заливе.
Тогда ей были ещё доступны женские чувства. Но Пол для зрелой интеллектуалки был просто живым щитом, накачанным безмозглым мальчишкой. Он страшно ревновал, с бесстрастным лицом сопровождая её на встречи и свидания. Пока преданный Пол торчал в углу ресторана, а то и возле машины под окном, она кокетничала или занималась любовью с другими… А потом Пол стал предполагать: она просто использует мужчин, чтобы с помощью этих бизнесменов и политиков подняться выше по карьерной лестнице. И ему стало легче. Но Кэролайн не снисходила к Полу – ведь от него её планы не зависели. А в это время другие телохранители, слуги Кэролайн и близкие уже заметили отчаянно-безнадёжные взгляды, которые бросал на властную блондинку молодой симпатичный телохранитель. Кажется, над ним стали подсмеиваться за спиной, и только тюфяк Дэнни – его напарник и однокурсник по Академии сочувствовал, но Пол ни с кем не обсуждал свою личную жизнь.
Тогда Пол и научился хранить то бесстрастно-доброжелательное выражение лица, которое позже мешало собеседникам понять, что у него на уме…
Пару раз он видел Кэролайн пьяной. Дома, одну. Она бродила по комнатам в черной шелковой сорочке с бутылкой виски. Никто никогда не должен был узнать об этих фактах. Пол запирал дверь, садился в кресло, и, наверное, значил для Кэролайн не более, чем предмет мебели… А ему так хотелось подойти к ней, нежно обнять и сказать, какая она чудесная. Убедить, что у неё всё получится.
И однажды, когда его королева плакала, рыцарь Пол Келлерман, не зная, чем выразить свою верность и сочувствие подошел и тихо произнес, склонившись над ней, хрупкой и такой слабой, ничком лежавшей на диване: «Мадам, скажите кто этот человек? Хотите, я убью его?» И она, сквозь злые надрывные рыдания бросила: «Да! Сделай это»… Так телохранитель стал её орудием мести. Позже мишенями Пола стали не её любовники, а политики-конкуренты. За ласковый взгляд, за нежное слово благодарности он приносил в жертву чужие жизни, успокаивая себя тем, что умница Кэролайн в мире политики сделает Америку счастливей и сильнее. Надо только сберечь её на пути к трону – Белому дому…
…Мучители склонились над Полом, лежавшим на полу.
- Он что-то произнес? – Спросил один.
- Да, какое-то слово. Чёрт, он сказал: Кэролайн.
- Помните, как Ким едва не поймал его на крючок, когда поручил своей сотруднице позвонить Полу и представиться именем Кэролайн, которая, якобы, жаждет возвращения этого придурка?
- Да.
- Согласно досье, которое есть на каждого сотрудника спецслужб, у нашего непробиваемого Пола одна слабость – невезучая мадам Рэйнолдс.
- Пол сдал её с потрохами в суде…
- Много ты понимаешь, парень… Келлерман работал на эту сучку пятнадцать лет. И она была для него не просто объектом охраны…

* * *

Кажется, они на время оставили его в покое. Даже кандалы сняли, видимо, решив, что он обессилен пытками. Прошло несколько часов, во время которых Пол поспал на холодном полу. Он был профессиональным военным. Солдат должен уметь ждать. Ранним утром Пол снова сел, прислонившись к стене, голова кружилась. Эти ублюдки отделали его на совесть, ну ничего, когда-нибудь он доберётся до них и сдерёт семь шкур. Впрочем, он не любил пытать бессмысленно, просто из любви к чужим страданиям. Пол предпочитал уничтожать быстро. Убить человека по приказу для него было всё равно, что прихлопнуть муху газетой. Ведь он ничего не знал про своих жертв, а руководители утверждали, что он действует на благо государства. Труднее становилось, когда перед ним был человек, которого он знал. Так было с Сарой Танкреди, он едва смог переломить себя, чтобы всё-таки выполнить приказ Кима. «Милая» девчушка… Так припекла его утюгом. Потом прыгнула в окно. Её бы в спецслужбы - девушка умна, находчива и не боится рисковать. А с каким достоинством Сара держалась во время пытки… Пол вспоминал достойных противников с удовольствием, отдавал дань их мужеству. Ранения не имели для него большого значения, это был часть любимой профессии – у каждого плюса есть свой минус. Он пришел в суд главным образом из-за Сары, оценив её стойкость. Сара была ровесницей его сестры, Сара казалась ему похожей на него – Пола, такая же упрямая, целеустремлённая, и брошенная тем, кого любила – так считал Пол – ведь Майкл смылся в Панаму, бросив подружку на растерзание полиции и суда…

В замке заскрежетал ключ. Пол не смотрел в сторону двери: много чести недоумкам – встречать их настороженным взглядом. И тут он почувствовал нежный запах дорогих духов, услышал легкий перестук каблучков по цементу. Сердце Пола бешено заколотилось в груди, но он поднял голову нарочито медленно, чтобы не выдать своего волнения. Да, перед ним стояла Кэролайн Рэйнолдс. Она смотрела на него прежним надменным взглядом, и он ощутил себя проштрафившимся телохранителем, который не хотел бы отчитываться хозяйке в своих промахах.

Пол подумал, что должен встать, но решил махнуть рукой на субординацию. Он посмотрел ей прямо в глаза – большие, светлые, безжалостные.

- Ну здравствуй, Пол…

- Здравствуйте, мадам Рэйнолдс. – Внезапно в его душу снизошел покой. Перед смертью он увидел любимую женщину. - Хотел бы попросить у вас прощения. Не жалею о том, что рассказал о делах Конторы в суде, но теперь думаю только о том, как выбраться отсюда, чтобы изменить свои показания в вашу пользу. Остальные получат по заслугам, но я не могу допустить вашего ареста.

- Пол, - холодно заметила она. – В большинстве случаев ты был искренен со мной, надеюсь, и сейчас не лжёшь. Однако я уже не имею того влияния на дела Конторы как раньше. Вообще не имею никакого влияния. Но должна попросить тебя отказаться от всех своих показаний.

- Это невозможно, - он опустил голову.

- Люди из Конторы взяли в заложники моих внуков. Те, кто держит тебя здесь, считают, что я способна убедить своего Пола сотрудничать. Иначе детей убьют…

«Лжёт» - решил Пол, услышав просьбу Кэролайн. Он-то знал, что за заученной плакатной улыбкой или взволнованной миной политика, рассчитанной на электорат, зачастую кроется лишь расчёт и желание использовать. Оказавшись в закулисье большой политики, он – простой солдат, был сначала удивлён тотальной неискренностью и изощренностью интриг, которая царила в мире власть имущих. Но Кэролайн в этой атмосфере лжи чувствовала себя как рыба в воде, и Пол тоже стал следовать ею стилю – никакой откровенности. Но в жизни любого человека есть то единственное, за что он готов умереть: на войне в Персидском заливе Пол был готов умереть за интересы Америки, и в мирной жизни тоже рвался в бой за свои идеалы. На беду любовь к Родине и любовь к женщине-политику стала для него одним целым. И когда Кэролайн приказывала ему убивать и лгать, ей стоило только сказать: «Пол, это во имя страны!».

Но Пол больше не верил Кэролайн, хотя любил её вопреки собственной воле.

- В конце концов, откуда я знаю, что это правда?

Келлерман не удивился бы, если бы она пустила слезу, начала орать на него, но именно окаменевшее лицо Кэролайн, как будто женщина силилась взять себя в руки, заставило его поверить.

- Дорогой Пол, нас многое связывало, неужели для тебя ничего не значила наша дружба? Нет, значила, ведь поэтому ты готов изменить свои показания в мою пользу. Умоляю, откажись от всего сказанного о Киме, о Махоуни и других.

- Кэролайн… Давайте оставим это. Они не осмелятся ничего сделать вашим внукам.

Она возмутилась: «Ты говоришь так, потому что у тебя самого нет детей».

Пол поморщился, вспомнив, как лет двенадцать назад мечтал жениться на Кэролайн и удочерить её дылду-дочь, которая сейчас отдыхала за границей, не зная о происходящем.

- Может быть, проблемы ваших близких решит кто-то ещё, а не кандидат на электрический стул…- Язвительно заметил он.

- Чего ты хочешь? Чтобы встала перед тобой на колени?!

Кэролайн Рэйнолдс в отличие от него никогда не просила прощения. И Пол был просто ошеломлён, когда она опустилась перед ним на колени, теперь он, сидящий на полу, смотрел на неё не снизу вверх, а глаза в глаза. Заметил, что тушь слегка смазана – неужели плакала? Сердце сжалось.

- Кэролайн, не стоило так делать, - пробормотал он.

- Я раскаиваюсь! Мне так не хватало тебя, мой верный Пол. Без твоей помощи и поддержки мне не выбраться. Попытайся понять – я сама не заметила, как увязла в болоте коррупции. Казалось, что могу пожертвовать совестью на время, пока не приду к власти. А затем…

- Кэролайн, довольно самооправданий. – Его голос дрогнул, в присутствии любимой женщины он не мог и не хотел надевать маску безразличия, даже если его чувство кажется ей нелепым и ненужным.

Рыцарь Пол не хотел, чтобы его королева унижалась перед ним.

- Успокойся, мы что-нибудь придумаем…

- Мне так плохо. Обними меня, Пол, - сказала она умоляюще.

Просьба была настолько не в духе железной мадам Рэйнолдс, что Пол растерялся. Вдруг он заметил знакомый злой огонёк в её глазах, она прошипела:

- Говорю же, обними меня, болван!

Пол неуклюже обхватил её за талию под пиджаком, и тут же его правая рука наткнулась на пистолет, заткнутый за пояс узкой юбки. В полуоткрытую дверь заглядывал один из его тюремщиков, но Пол сидел боком к двери и сумел незаметно вынуть пистолет и положить справа от себя, чувствуя прилив энергии и ожесточенности. Он не спешил отпускать мадам Рэйнолдс из своих объятий, хотя она дёрнулась, пытаясь отстраниться.

- Как насчёт гонорара?

- Я буду щедрой.

Пол ухмыльнулся, он говорил не о деньгах. Его губы быстро коснулись ярко накрашенного рта Кэролайн, которая тут же резко отпрянула, глядя с гневом. Впервые телохранитель позволил себе подобную фамильярность. Она поднялась, заметила на груди своей блузки пятнышко крови, попавшее сюда с окровавленной одежды Пола, и брезгливо запахнула пиджак, застегнувшись на все пуговицы. Повернулась и быстро вышла, даже не попрощавшись.

«Вот стерва!» – с восторгом подумал Пол Келлерман.



* * *

Слыша, как переговариваются в коридоре его враги, Келлерман повалился на пол и надрывно застонал. Палачи отреагировали:

- Эй, что с ним?

- Последствия инъекции - вакцина хреново действует на сердце. Нам будет не выгодно, если он загнётся.

- Схожу, посоветуюсь к главному…

Оставшийся телохранитель подошел к Полу и окатил его холодной водой из ведра.

- Подожди подыхать, агент! Теперь мы решаем, когда откинешь копыта.

Пол резко повернулся и выстрелил стоявшему над ним под подбородок. При таком выстреле в упор пуля на выходе сносит полчерепа.

Прибежавших двоих он тоже встретил выстрелами. Одному прострелил руку, вырубил и вытащил на улицу. «Так, так, что это за отстойный городишко?» Кажется, понял. Пленника он засунул на заднее сиденье. Джип рванул по асфальту, Пол включил радио и легкомысленно подпевал популярной песенке о блондинке, разбивающей сердца. Однако он прислушивался к тому, что творилось в салоне машины, чтобы пленник, очнувшись, не напал сзади. Вспомнилось, как его малость придушила в поезде Сара Танкреди, и он с досадой выругался – девчонка не промах, не то что святой Майкл, не способный муху убить, или его никчёмный шпановатый братец…

Пол повернул на узкую лесную дорогу и остановил машину, он пошарил в бардачке, надеясь найти сигареты. Нашёл, закурил. Задумался:

- Почему Кэролайн была уверена в том, что, освободившись, он не постарается скрыться за границу, а бросится спасать её внуков, рискуя жизнью? Сделала ставку на его привязанность? Иного объяснения не было.

Ну уж нет, больше он ни во что не ввяжется! Будет под вымышленным именем жить в одной из стран «третьего мира». Кое-какие деньги всё-таки были положены в банк на чужое имя. И фальшивые документы в тайнике пылились….

Какое-то время он быстро вычислял способы исчезнуть из поля зрения Конторы. Подобрал несколько вариантов и решил в кои-то веки позвонить своему однополчанину, с которым вместе воевал на Ближнем Востоке. Теперь тот был в отставке, жил обеспеченно, владелец серьёзного бизнеса. Когда-то Пол спас этого человека. «Что ж, Чак, пора отдавать должок!» - мысленно обратился он к Чарльзу Райнеру. Пол решил, что вышвырнет заложника из машины, уедет в глухомань и оттуда свяжется с сослуживцем. Он выбросил окурок в окно, трезвый здравомыслящий эгоист Пол Келлерман, настоящий профессионал, киллер и мастер маскировки… И вдруг отчаянно махнув рукой, поехал ещё глубже в лес.

Загнав джип в заросли кленов, вытащил из машины заложника, заткнул ему рот маской, вытащил нож и отхватил пленнику ухо, минуту полюбовался на вытаращенные глаза врага, а потом отрезал второе. Времени на уговоры у Пола не было, сразу дал понять пленнику, что тот влип конкретно.

Потом Пол вырвал изо рта парня скомканную маску и рявкнул: «Где внуки мадам Рэйнолдс?»

Его нож многообещающе упёрся в молнию камуфляжных брюк жертвы.

Парень был совсем сопляком, но этот сопляк издевательски смеялся, когда Келлерман корчился на полу подвала после дозы «сыворотки правды». Впрочем, Пол был незлопамятен, он просто знал, как правильно делать свою работу и действовал адекватно ситуации.

- Дети в пригороде Чикаго, с ними всё хорошо, пока.

- Адрес?

Парень постарался объяснить.

- Отлично. – Пол заученным движением перехватил пленнику горло ножом, тяжело вздохнул, и небрежно забросав труп листьями, сел в джип. Пусть знают, как связываться с человеком, которого когда-то сами сделали убийцей. Всё возвращается сторицей…

…Кэролайн Рэйнолдс стояла у открытого окна своей пригородной виллы, она рисковала внуками, но что никогда не оставляло её - надежда, что Пол решит любую её проблему. Может быть, уверенность и покой, которые внушал ей агент Келлерман, были чем-то большим, но она никогда не позволяла себе надолго задумываться о том, что не касается карьеры.

А теперь, когда всё рухнуло, когда карьера покатилась под откос, разве Пол не оставит её, как оставили все? Скорее всего, бывший телохранитель уже за тысячу километров от Чикаго… Перед глазами стояло открытое мужественное лицо Келлермана, его серо-синие глаза в обрамлении пушистых ресниц, губы с чуть приподнятыми уголками, словно всегда готов улыбнуться, упрямый подбородок. Человек, который был её тараном на пути к власти, никогда ни на что не жаловавшийся, всегда готовый ободрить и закрыть от пуль своей грудью.

Не была ли она неблагодарна? Сколько раз в ответ на выговоры Пол лишь покорно кивал и виновато улыбался, а потом делал необходимое любой ценой.

Она не видела в нём личность, лишь широкоплечего с бычьей шеей солдафона. А он, оказывается, до сих пор любил… Неужели кто-то ещё может польстится на неё – старуху с разрушенной жизнью? Насчёт старухи она преувеличивала, о её фигуре заботился личный тренер, о лице косметологи. Впрочем, Пол знал, каких усилий ей стоило оставаться по-девичьи стройной в её возрасте.

Его поцелуй… Кэролайн Рэйнолдс уже несколько лет не обращала внимания на мужчин, видела в них только конкурентов на пути к цели. Интересно, каков преданный телохранитель в постели? Боже, о чём она думает! У Кэролайн было много мужчин, но лишь к покойному мужу испытала какое-то тёплое чувство, может быть, потому что родила дочь от него? Остальных просто использовала, как и они её, недаром она так разочарована в личной жизни.

Почему Пол до сих пор не женился? Его напарник Дэнни (кстати, не Пол ли убрал его за излишнюю болтливость?) был женат, ровесники Пола в Конторе были женаты, или имели любовниц. Когда до неё дошёл слух, что Пол представился Саре голубым (он сказал, смеясь, об этом Дэнни, а тот проговорился под бутылочку пива ещё кому-то из её телохранителей), у неё мелькнула мысль: не правда ли это? Такой аскетизм, неестественный для молодого привлекательного мужчины, похож на тайный изъян... И вдруг эти горячие нежные губы на её губах, лёгкое обжигающее прикосновение, и глупейший намёк на вознаграждение, теперь-то она понимает, что он имел в виду. Представить себя в постели с Полом Кэролайн Рэйнолдс, хоть пристрели, не могла.

Никто из её любовников не знал, что Кэролайн лишь разыгрывает в постели страсть - она, и в мужских объятиях думавшая о предвыборных лозунгах и спонсорах для политических акций, никогда не испытывала подлинного желания.

* * *

…Подъезжая к Чикаго, привычно-уверенно ткнув в нос остановившему полицейскому удостоверение, взятое у одного из убитых, и вновь лихо прибавив скорость, Пол Келлерман первый раз за прошедший трудный день по-мальчишески улыбнулся, вспомнив о поцелуе. Он был переодет в камуфляж и куртку убитого пленника, оранжевую робу заключенного бросил в лесу, пистолет без патронов – тоже. Вооруженный только ножом, Пол Келлерман не совсем хорошо представлял себе, как он справится с охранниками, которые окружали детей-заложников.

На въезде в Чикаго мелькнул рекламный щит с приглашением к известному психоаналитику. Как-то ехидная коллега Саманта прямо посоветовала агенту Келлерману разрулить проблемы со своими многочисленными комплексами в центре анонимных алкоголиков и наркоманов, куда его занесла слежка за Сарой Танкреди - Полу там было самое место с его зависимостью от мадам Рэйнолдс…

Он стал внимательнее вглядываться в ряды домов. Прекрасно знал город. Вот зеленая улица с уютными двухэтажными виллами. Остановил машину в переулке и медленно пошел к дому, где, знал, прячут детей-заложников. «Если я опоздал? Если их убили?» - от этой мысли его охватили ярость и паника… Сейчас, в камуфляжной форме и бомбере Пол чувствовал себя тем молодым солдатом, который воевал в далекой чужой стране, вечно настороже, ждущий нападения и даже жаждущий схватки, чтобы проклятое ожидание взорвалось вспышкой боя.

Он перемахнул через забор в сад, проскочил через заросли и оказался перед открытой террасой. Огромный негр, стоявший у дверей с сигарой, обернулся, но Пол метнул нож и негр захрипел, захлебнувшись кровью. Пол мгновенно оказался рядом, выхватив из кармана негра беретту, передернул затвор и ворвался в комнату, там были ещё двое, выстрел обжег плечо, Пол выстрелил в грудь тому, что стоял дальше, и ударом ноги вышиб пистолет из руки того, что был ближе.

Он с досадой подумал, что в Конторе уже не осталось настоящих профессионалов, приписав победу не своему мастерству, а слабости врагов. Минуту подумал и пристрелил второго, обезоруженного. Подобрал с пола его ствол - пригодится, вытащил запасную обойму, мельком вспомнив, как одна из его любовниц заметила: «Хозяйственный ты мужик». (Правда, это относилось к его хобби – кулинарии, в частности выпечке черничного пирога).

Только теперь он выбил дверь в другую комнату. Дети сидели на диване, прижавшись друг к другу, бледные с заплаканными глазами. Они с ужасом смотрели на ворвавшегося в комнату Келлермана. Но через минуту узнали его.

- Эви, - закричал сестре мальчик, - это наш Пол!.. Я знал, что ты нас спасёшь, Пол! Ты самый крутой!

- Тише, тише, ребята. Бегом к машине.

В машине у него оказалась целая коллекция сотовых, вынутых из карманов у убитых врагов. Но какой из них не прослушивается? Как позвонить Кэролайн без риска, что их не засекут и вновь не возьмут на мушку? А если в них «жучки»? Он повыбрасывал сотовые в кусты – вот кто-то утром найдет и обрадуется…

- Где мадам Рэйнолдс? – Спросил детей.

- Нас забрали с виллы, она не хотела нас отдавать. Негр, который валяется на крыльце, ударил её, - возмущенно пояснила девочка, огромными голубыми глазами до боли напомнившая ему Кэролайн.

Пол пожалел, что убил негра сразу, знал бы, что этот черномазый ублюдок поднял руку на Кэролайн, не подарил такую лёгкую смерть.

Теперь он старался ехать окраинными тихими улочками, и долго петлял среди в сумерках, прежде, чем они подъехали к вилле.

- Посидите в машине, - остановил Келлерман детей, которые уже открыли дверцу. – Там могут быть бандиты.

Пол направился к дому, где одно из окон было освещено. В щель между шторами заметил: возле стола стояла Кэролайн, а перед ней в кресле развалился какой-то тип, играющий пистолетом. Пол тщательно прицелился и нажал курок. Осколки брызнули, едва не попав ему в лицо. Пол встряхнул головой и направился к двери. Та широко распахнулась. Перед ним стояла Кэролайн Рэйнолдс с ожесточенно-решительным лицом, и он с гордостью подумал, что выдержка редко изменяет его королеве.

- Мадам Рэйнолдс, - хрипло произнес он, - это мы. Джейк и Эви в машине. С ними всё в порядке…

- Пол! Ты спас их! – Кэролайн порывисто обняла его, и сама оказалась в стальном кольце сильных рук. Она никогда не видела его в деле – сражающимся, убивающим, он входил к ней за приказами в строгом дорогом костюме и безупречно-белой рубашке, выслушивал пожелания и удалялся, не вызывая никаких эмоций…

Но сейчас, небритый, в окровавленном камуфляже, с береттой в руке, он внезапно показался Кэролайн яростно-красивым - мужчина, созданный для войны, победитель.

Прижавшись щекой к широкой груди телохранителя, чувствуя, как сильно и быстро бьется его сердце, Кэролайн чувствовала себя непривычно спокойно, Пол уткнулся лицом в её волосы, вдыхая аромат знакомых французских духов, оба боялись посмотреть друг другу в глаза, может быть, пряча слёзы.

- Скорее в машину, мы уезжаем, - он, сделав над собой усилие, отступил на шаг, разжимая объятия.

Она не рассуждала, веря, что Пол знает своё дело. Вскоре джип ехал по шоссе, затем свернул на боковую дорогу через поля. Они ехали почти всю ночь. Далеко от городской суеты в лесу у Пола был охотничий домик, который он купил для отдыха на природе. Изредка ему удавалось съездить на рыбалку. Об этом убежище знал только Дэнни, которого он покарал за предательство. До сих пор воспоминание об этом убийстве сидело в душе занозой, он представлял перед собой растерянное лицо друга, и стискивал зубы, ощущая ком в горле. Но ведь Дэнни хотел сдать его, назвал его имя, обрекая на арест – такого в армии не прощают…

Джип остановился на поляне, заросшей цветами, возле скромного домика. Келлерман вынул из-под крыльца ключ, и распахнул дверь перед мадам Рэйнолдс.

- Здесь я отдыхаю, - пояснил он.

И Кэролайн подумала, что всегда платила Келлерману меньше, чем следовало, а он никогда не упоминал о повышении зарплаты, в отличие от других подчиненных. Её царапнуло запоздалое раскаяние. Она решила, что когда вновь окажется в безопасности – вознаградит верного телохранителя так, чтобы он имел возможность приобрести и замок в Англии, откуда были его предки, и виллу для отдыха на Гавайях. Верный Пол забудет все неприятности, которые испытал из-за неё, будет наслаждаться отдыхом не в этой лесной лачуге, а среди экзотической роскоши тропиков, у него будет собственный бизнес, он наймёт себе слуг и телохранителей… Женится… - Последняя мысль почему-то показалась ей неприятной. Её размышления прервал голос Келлермана:

- Дети будут спать на диване. А вы в этой комнате. Надеюсь, будет удобно. Предложить что-то лучшее пока не могу. Кстати, здесь есть душ. Если хотите освежиться после дороги…

- Спасибо, Пол, душ действительно не помешает, может быть, здесь найдётся какой-нибудь халат?

- Здесь нет халата, но в шкафу мои рубашки, - предложил он смущенно.

Кэролайн вышла из душа в его рубашке, сквозь ткань просвечивала её по-девичьи стройная фигура. Светлые влажные волосы благоухали цветочной свежестью.

- А она и без косметики хороша. – Подумал Пол, отводя глаза.

- Здесь одна постель…

- Только не говори, что ляжешь на полу, как в глупых мелодрамах, - заметила Кэролайн, заметив, что он берёт с кресла плед.

Пол усмехнулся и бросил плед на место.

Он тоже пошел в душ, и под каскадом прохладной воды перед ним мелькали картины одна другой соблазнительней, но он отбрасывал надежды одну за другой. То, что они будут ночевать под одной крышей, ничего не значит, кроме того, что так сложились обстоятельства… Пол заметил на боку внушительный синяк и поморщился, прикоснувшись к нему, - если не перелом, то трещина ребра точно. Впрочем, с такой травмой в больницу не обязательно. На плече была небольшая рана, он залепил её пластырем.

Кэролайн уютно устроилась на его постели, и казалось, дремала. Она выглядела такой милой и беззащитной, что он долго стоял над ней, боясь побеспокоить. Но Кэролайн не спала, и, открыв глаза, сказал строго:

- Ложись, Пол, ты должен отдохнуть.

Её сухой официальный тон вернул ему уверенность – он выполнил приказ, как всегда.

Они лежали под одеялом. За открытым окном щебетали лесные птицы. И снова охватила жажда хоть как-то приблизиться к ней. Его рука неуверенно коснулась её руки, она не отстранилась, он бережно поднёс к своим губами и поцеловал узкую нежную ладонь с изящными пальцами. Кэролайн молчала.

- Скажи, я внушаю тебе отвращение?

- Нет, - голос Кэролайн был ровен. Она обернулась и посмотрела на него в упор. Пол смущенно отпустил её руку.

У обаятельного Пола Келлермана было много женщин, но он избегал увлекаться серьёзно. И каждая связь очередной дамы с добродушным торговцем Оуэном Кравекки длилась не больше месяца. Уже полгода был слишком занят работой и не мог позволить себя легкомысленных интрижек, иногда возникала мысль снять пару проституток и оторваться по полной программе в каком-нибудь пригородном отеле, но внезапно оказавшись в постели с любимой женщиной, Пол растерялся. Он взял сигарету, и нервно закурив, произнес:

- Я ощущаю себя героем старинной легенды, который бросил на ложе между собой и дамой сердца обнаженный меч, чтобы не прикоснуться к ней….

- Легенда о Изольде?

- Да. Ты же изо льда… Может, положить между нами «беретту»? – Пошутил он.

Кэролайн засмеялась знакомым грудным смехом и внезапно сказала:

- Иди ко мне, Пол.

Ему показалось, что слышит это во сне.



* * *

Утром он проснулся словно от удара током и сразу перед глазами пронеслись воспоминания о прошедшей ночи. Было только пять часов, за окнами бледнело небо. Кэролайн спокойно спала, повернувшись к нему спиной и он облизал пересохшие губы, вспомнив, что позволял себе с ней, и главное – она была не против, никакого ханжества. Но всегда словно учительница, которая снизошла к оболтусу-старшекласснику после выпускного экзамена. Склонность Пола к саморефлексии, к глубоким депрессивным раздумьям о смысле жизни была не заметна никому, он мог принудить себя выбросить из головы то, что мешало работе, и всё-таки там, где дело касалось Кэролайн, Келлерман просто сдавался на милость этим мыслям. «Что будет дальше?» – Этот вопрос на минуту заслонил от него более насущные проблемы. Он встал, отправился в душ, оделся. Когда Пол вышел из дома, чтобы заправить машину, Кэролайн открыла глаза, она должна была встретить его во всеоружии – вновь неприступная, затянутая в строгий костюм деловая женщина. Он как всегда примет её правила игры – она расплатилась, как и обещала - теперь они вновь только деловые партнеры, когда выберутся из этой передряги, она выпишет ему чек на несколько миллионов долларов – не все её счета арестованы. А Пол напишет от руки оправдание её для суда и скроется. Затем она свяжется с теми, кто сможет защищать её впредь.

Но когда она пыталась приготовить что-то из полуфабрикатов на крошечной кухне, Келлерман тихо подошел сзади и, обняв её, промурлыкал: «Доброе утро!» А потом, мягко отстранив её от стола, начал готовить сам, она наблюдала со снисходительной улыбкой. «Готовить – моё увлечение» - доверительно сообщил он. - «Говорят, я заедаю свои огорчения пончиками».

- В таком случае тебе придётся испечь торт.

- Что, всё так плохо? – Обернулся он, чаруя её улыбкой.

- Нет, отлично.

- Только не надо в стиле предвыборной агитации… Но я решу все твои проблемы.

За завтраком Пол сидел напротив неё и смотрел с такой нежностью, что Кэролайн было неловко за него. Дети переводили взгляды с Кэролайн на телохранителя, как будто догадываясь о чём-то.

- Кэролайн, - внезапно произнёс он. – Выходи за меня замуж.

- Вау! – Завопил Джейк, - это не шутка?

- Конечно, - воскликнула Эви, - принцессы всегда выходят замуж за рыцарей, которые их спасают.

- Ну, я скорее похож на Шрека, - ухмыльнулся Пол.

- Пол, это несерьёзно…

- Конечно, - горько улыбнулся он. – Серьёзно, когда я выполняю всё, что прикажут. Пули, кровь, подлость, – вот что имеет значение… Как же всё-таки ты предпочла Кима? Этого..…. – он не выругался под взглядами детей, - ему же абсолютно безразлична твоя судьба.

Кэролайн натянуто улыбнулась, но он предупреждающе поднял руку:

- Только не надо дипломатии.

- Люди любят ложь.

- Может, я и хотел бы, чтобы ты солгала, но, к сожалению, хорошо учил психологию в Вест-Пойнте. Я ведь старательный малый, хотя и туповат.

- Кима мне рекомендовали руководители Конторы. А ты не справился с заданием, - жестко произнесла она, глядя ему в глаза, - и полагал, что я проглочу твои заверения в том, что Вероника и Эл Джей ликвидированы, в то время как ты безуспешно за ними охотился. В конце концов, куда подевался тот человек, которого я послала к тебе и Дэнни контролировать ситуацию?

- Он сломал мне два пальца, но это мелочь. Может быть, я сломал ему шею? Ты очень ценила этого сотрудника?

- На самом деле он подчинялся Киму…

- Ну, так в чём дело? – Он недоуменно пожал плечами. – Приятного аппетита. Сейчас я отправляюсь в прокуратуру давать показания в твою пользу…

Пол встал, одел куртку и вышел из дома. Минуту Кэролайн размышляла, затем выбежала вслед, он копался в моторе джипа.

- Тебя арестуют.

- Разумеется. – Он зачищал какой-то проводок ножом.

- Казнь.

- Всё о кэй, мадам Рэйнолдс. – Он захлопнул капот. – Я, наконец, перестану мозолить вам глаза… Наверное, я в твоих глазах жалок? Сказала своему брату, что Келлерман - раб, который хочет стать королём, когда я сделал тебе предложение?.. Всегда осознавал, что ты используешь меня. Используй и впредь на всю катушку! Отдохну на тюремном кладбище.

- Оскорблён? Посмотри на ситуацию моими глазами – этот брак – глупейший мезальянс, знаешь, сколько мне лет?

- Я знаю о вас абсолютно всё: режим дня, любимую марку виски и кофе, цвет вашего нижнего белья, количество подтяжек у косметолога, а также то, что у вас до сих пор идут месячные…

- Хам! – Отчеканила она, - мерзавец! Ты пользуешься моей зависимостью! Тем, что сижу в твоей лесной лачуге, а не в кресле президента! Кстати, это твоя вина!

Она быстро вернулась в дом, Пол покачал головой и двинулся вслед, она стояла у окна, барабаня пальцами по подоконнику. Он подошел к ней вплотную: Ударь меня!

- Что?!

- Не хочу, чтобы ненавидела всю жизнь.

Кэролайн, не раздумывая, влепила ему пощёчину: С удовольствием.

Пол невольно схватился за щеку – у хрупкой мадам Рэйнолдс, оказывается, была тяжелая рука.

- Хотел, чтобы я остановила тебя?

- Шантаж – любимое оружие спецслужб… На самом деле я просто отчаялся. Представь человека, который почти пятнадцать лет ждёт ответа, он давно потерял надежду, устал от одиночества. И вдруг какая-то одна ночь делает его самым счастливым на земле, ему чудится – жизнь изменилась, теперь всё иначе. А потом оказывается, что от него откупились телом, потому что забыли дома чековую книжку. Бросили подачку как псу…

Он тоже подошел к окну и прислонился лбом к холодному стеклу. Кэролайн молчала. Потом произнесла:

- Поездка в прокуратуру – самоубийство. Просто запиши свои показания и скройся, меня оправдают.

- Если лично не повторю свои слова в суде, вряд ли это сыграет позитивную роль… Я давно привык к мысли, что умру за тебя.

Она не могла сказать в ответ того же, считавшая, что любая привязанность – слабость.

Его губы скользнули по виску с тонкой голубой жилкой, по густо напудренной щеке к ярким губам. Он не чувствовал в ответном поцелуе никаких чувств, словно она не отталкивала только из вежливости. И всё-таки что-то неуловимо изменилось, Кэролайн доверчиво прильнула к его груди, её руки медленно обняли крепкую загорелую шею, она закрыла глаза…

Пол Келлерман любил преодолевать, ему нравился сам процесс борьбы и путь к поставленной цели, он ценил противостояние с судьбой, потому что был рожден для войны, как рождается для живописи художник и поэт для поэзии. Сейчас он с уверенной улыбкой решил, что победит её безразличие любой ценой.

- Когда тебя оправдают, ты сможешь снова заняться политикой, ведь твоя жизнь в служении стране, как и моя.

- Ты ошибаешься, власть как трясина, эта грязь затягивает.

- Потому что ты изначально смирилась с этим, и я тоже… Но государством не могут бесконечно править негодяи, историю нужно контролировать. Если уступить народ кучке грабителей и аферистов, какой смысл в существовании государства, превращенного в зону? Я не хочу, чтобы ты сломалась и отступила… Ах, боишься, что покупаю тебя лестью? Подкуп – тоже оружие спецслужб.

- Нет, не думаю.

- Просто верю - ты сумеешь!

- Только не ценой твоей жизни, - твердо сказала она, - довольно жертв. Я найду способ уехать из страны с тобой, дочь останется за границей, передадим ей детей. У меня достаточно денег и связей… Можно изменить внешность, знаешь, пластическая операция – испытанный способ.

- Это нереально. Будем готовиться к худшему, - он направился в угол, где в тени стояла лесенка на чердак, поднялся в пыльную темноту: Посторонись…

К её ногам бухнулся какой-то железный ящик, Пол спрыгнул вслед, открыл.

- Что это?

- Гранатомёт.

- Думаешь, что понадобится в этой глуши?

- Нас вычислили. Я чувствую как волк приближение облавы. Сейчас возьмёшь джип и поедешь прямо через заросли – это молодой осинник, он не помешает, за болотом – дорога, где тебя и детей встретит мой приятель Чак Райнер с охраной, я уже договорился с ним.

- А ты?

- Мне придётся пообщаться со старыми знакомыми. Они будут выполнять приказы Конторы, а я… Теперь мной некому командовать… значит – приказы собственной совести.

Она завела машину, но словно чего-то ждала, не закрывая дверцу. Он подошел к ней в камуфляже и бомбере, щека, по которой она ударила, была слегка покрасневшей. Её сердце дрогнуло уже не в первый раз за эти дни, Кэролайн с досадой отвернулась.

- А теперь солги мне, - тихо сказал он, нежно обхватив ладонями её лицо и заглянув в глаза, - пожалуйста.

- Я люблю тебя, Пол, - она задохнулась от нахлынувшего отчаяния, - люблю.

И сама не поняла, как вырвались эти слова.

Он захлопнул дверцу машины, джип проломился сквозь заросли, направляясь к дороге, где ожидало спасение. И глядя вслед, он ощущал решимость и торжество - сейчас она сказала правду.

Пол Келлерман вышел на середину вырубки. Его лицо было как всегда спокойным и уверенным. Пола заметили.

- Сделай его, и займёмся «тачкой», - бросил пилот стрелку.

Пол поднял гранатомёт, прицеливаясь.

- Что у этого урода?! – Крикнул пилоту стрелок. – Из леса какой-то дым, не вижу ни хрена…

- Мать твою! – Пилот пытался повернуть, но опоздал. Грохнул выстрел, пропеллер снижающегося вертолета разлетелся вдребезги, машина закувыркалась в воздухе и рухнула в чащу. Неподалеку командир приближающихся к поляне боевиков выругался – на его глазах одному из бойцов осколком пропеллера снесло голову, тело, конвульсивно дергаясь, шагнуло пару шагов и осело в бурьян. А за стеной сквозь лес приближался шквал огня.

- Седьмой, седьмой! – кричал в рацию командир, пытаясь добиться ответа от второй группы захвата, которая скрывалась как раз там, откуда шёл огонь. Потом он стал вызывать руководителя операции, сейчас нервно метавшегося по кабинету в офисе Конторы. Первая группа пару минут вела огонь в ответ на выстрелы из дымной чащи, пока не врубилась, что обстреливает вторую группу…

* * *

Адвокаты Кэролайн Рэйнолдс добились её оправдания благодаря письменным показаниям Пола, и теперь она вновь могла безбоязненно существовать – Контора была почти разгромлена, они даже вновь предложили ей свою поддержку, если вновь захочет вернуться в политику, но Кэролайн с негодованием отказалась: «Слишком много крови».

- Раньше вас это не пугало, - язвительно парировал собеседник.

- И сейчас не испугает, если это будет ваша кровь. – Она высокомерно улыбнулась и показала ему на дверь…

Недавно она приобрела несколько фабрик, и занималась бизнесом.



Сегодня секретарша привела к ней нового шофера – подтянутого человека средних лет в джинсовом костюме и черных очках в пол лица. Она равнодушно одобрила назначение.

Когда на машине возвращались из офиса, Кэролайн приказала водителю ехать к кладбищу.

Из машины он наблюдал, как стройная женщина в чёрном прошла среди однообразных захоронений в глубину некрополя.

Кэролайн Рэйнолдс остановилась перед скромным серым памятником с надписью «Paul Kellerman» и положила на надгробье белую розу.

Она вспомнила, как после побоища в лесу телевидение сообщило о том, что обнаружено тело бывшего агента Пола Келлермана, его лицо было настолько изуродовано выстрелом, что сестра Кристин едва опознала брата. Кэролайн из машины стоявшей у кладбищенских ворот наблюдала, как хоронили её спасителя. Она видела возле простого гроба, накрытого американским флагом, только сестру Пола и пастора, невдалеке курили двое рабочих, готовых закопать могилу. Кэролайн не осмелилась подойти к сестре Келлермана, позже она послала ей чек на крупную сумму, якобы от какого-то правительственного учреждения… «Прости, мой верный Пол. Ты жил и умер ради меня. Почему я была так жестока? Зачем снова и снова отталкивала тебя - красивого, сильного, любящего? А сейчас расплачиваюсь одиночеством и бессилием!» Почему-то единственным воспоминанием от прикосновений к его телу осталось только ощущение той злосчастной пощечины – горячая нежная кожа под её твердой ладонью, и тоскливый мальчишеский взгляд из-под пушистых ресниц…

Она тронула рукой холодный мрамор надгробья. Потом медленно направилась к машине…

Сегодня вся сеть её фабрик была поставлена под удар, грозило разорение, Кэролайн предполагала, что в этом виновен один из оставшихся на свободе людей Конторы, сейчас ставший её конкурентом в сфере бизнеса. Она в бессильной ярости размышляла, как защитить своё дело, которое обеспечивало достойную жизнь её семье, легкомысленная дочь развелась с мужем, тяжело заболела Эви…

Опустив на глаза черную вуаль, мадам Рэйнолдс откинулась на спинку кресла, глаза жгли невольные слёзы, она судорожным вздохом подавила рыдание. За окном мелькали одинаковые высотные здания мегаполиса, мир, равнодушный к боли и мукам, где правили только расчёт и страх.

Кэролайн видела отраженное в зеркальце над водительским местом лицо своего шофера, непроницаемое и по-своему симпатичное. И вдруг мягкий и в то же время мужественный голос заботливо произнёс: «Хотите, я убью его?»…

Продолжение следует.

ЭЙФОРИЯ

Пейринг: Пол Келлерман/Сара Танкреди.

* * *
Он поддерживает её над переполненной ванной, её маленькие мягкие груди давят на его сильную загорелую руку, его щека почти прижимается к её щеке, она чувствует его горячее дыхание, когда он тихо говорит интимным тоном, как будто успокаивая:
- Не пойми меня превратно, тонуть – вещь малоприятная, но, в конце концов, ты сдашься, вода проникнет в лёгкие и тогда наступит эйфория, я слышал. читать дальше– Минуту он колеблется, а потом роняет Сару в холодную глубину. – Ты сама это выбрала.
В соседней комнате он зажимает ладонями уши, малодушно страшась услышать, как она захлебывается. Но он не сумел бы пристрелить её, не смог бы и прикончить ножом, такую юную и нежную. Пусть будет лёгкая смерть. Он с отчаяньем думает о том, что через пару минут ему придется расчленять её труп, чтобы сложить в пластиковый мешок, вынести, засунуть в багажник машины, отвезти в лес. Ему придется похоронить Сару Танкреди. Это будет его личное кладбище, юное растерзанное тело под слоем рыхлой почвы среди сосен… С этой минуты он окончательно возненавидел Кима, мерзкую тварь, скомандовавшую равнодушным тоном: «Убейте её, Пол. И заройте в землю». Куда же ещё можно зарыть, тупая скотина?

* * *
Она с таким спокойным упорством отказывалась отвечать, не просила пощады, не плакала, не оскорбляла его, что ему показалось – она хочет умереть, а он оказался своевременным орудием самоубийства, поэтому она воспринимает его без ненависти. Если бы его окончательно оставила Кэролайн, а дело идёт к этому, он нарвался бы на пулю, чужую или свою. Может быть, Сара не хочет жить, разочаровавшись в Майкле?..
Когда он окунает её в ванну первый раз, то это длится всего миг, такое мгновение испуга она испытывала, наверное, в детстве, когда, её купающуюся на мелководье, шутя, тянул под воду ровесник-мальчишка. Пол быстро выхватывает её из воды, осторожно вытирает лицо полотенцем, искательно заглядывая в глаза, начинает уговаривать признаться.
Сара не может поверить искреннему взволнованному тону и умоляющему взгляду – он лжец! Но Пол не врёт. Он действительно готов отстаивать её жизнь перед Кимом, главное, чтобы был повод – чтобы она призналась, что передал ей отец.

- Если она не признается, то умрёт. – Думает Пол. – Я должен вытащить из неё признание и этим спасти. Извини, девочка. – И он снова толкает её в ванну. Это всё ради неё. Да и с меня довольно трупов. Но она молчит – и вместе с уважением приходит её восприятие как равного противника. Он уважает достойных противников, но и не щадит их – Пол пытается игнорировать чувство сопереживания. Он включает утюг, надевает резиновые перчатки. Когда её ударит током, она, наконец, сломается, и ему не придется пачкать руки в крови. Тогда он снова вытрет её личико полотенцем, возможно, она влепит ему пощечину на прощание, но он только рассмеётся в ответ и откроет перед ней дверь.
Но она, дрожащая, бледная только бросает в ответ на его уговоры: «Иди в жопу».
И тогда звонит Ким: «Убейте её, Пол».
- Но она же что-то знает, - пытается Келлерман отвоевать для Сары ещё один шанс. Но косоглазый ублюдок безжалостен, он делает карьеру и ему плевать и на Пола, и на Сару, и на Кэролайн. Да, Ким опасен и для Кэролайн. А если Пол не выполнит задание, то не сможет вернуть себе право находиться с любимой женщиной. Пол должен выполнять приказы Кима, чтобы тот вновь позволил телохранителю быть рядом с Кэролайн. Ким прекрасно знает, как в курсе и все в Конторе, что Пол любит мадам Рэйнолдс. Издевается над Полом, но преданный телохранитель стерпит всё. Сара умрёт, потому что Пол любит бессердечную белокурую стерву.
Пока агент сидит в соседней комнате, зажав ладонями уши, пока он объясняется с сотрудником гостиницы, требующим уменьшить звук телевизора, Сара тянется к цепочке, протянутой к пробке ванны. Сара должна выжить!
Наконец она вырывает пробку, стиснув цепочку зубами, но тут влага проникает в легкие, девушка захлёбывается, задыхается, бьется в ванной, пока вода с шумом устремляется в сток. В глазах темнеет, она выгибается, пытаясь приподняться, вдруг удушье переходит в ощущение лёгкости, в ушах звенит, словно она улетает куда-то и тут измученное тело сотрясает сладкая судорога, Сара вздрагивает, словно от удара током, она приходит в себя – воды уже нет. Девушка приподнимается в ванне на колени, откашливаясь, вытаскивает руки из-под скотча, встаёт и быстро распутывает ноги.

* * *
Сара как медик знает, что происходит с теми, кто умирает от удушья – сильное кислородное голодание вызывает выброс в мозг эндорфинов – гормонов удовольствия. Так организм компенсирует неприятные ощущения. И тогда человек испытывает оргазм. Вот какую эйфорию обещал ей Келлерман…

* * *
В вагоне поезда только Майкл, Линк, Сара и эта сволочь – спецагент. Сара с тихой ненавистью наблюдает за ним. Пол спокоен и уверен в себе. Она незаметно вытаскивает шнурок из капюшона – усталая беззащитная девочка. Конечно, в душе он смеётся над ней, над всеми ними. Он думает, что может безнаказанно издеваться и убивать. Но Сара сильная, она сильна своей правотой.
Она не знает, что Пол сейчас размышляет совсем не о ней, а о звонке Кэролайн – неужели любимая действительно вернёт его в своё окружение, если он сдаст Майкла и Линкольна? А Сара… Тогда, в гостинице, когда она прижала к его груди раскаленный утюг, он почему-то не выстрелил, так и упал, сжимая в руке ствол, хотя должен был инстинктивно нажать на курок. А потом в ванной, прижимая к ожогу намоченное в холодной воде полотенце, он вместе с яростью и болью ощущал облегчение – Сара скрылась, она жива.

* * *
Он задумался, откинув голову на спинку кресла. За окном поезда мелькают поля и деревья. Сара послала Майкла за водой и тихо подходит к Полу. Внезапно она накидывает удавку на его шею и затягивает шнурок. Пол пытается дотянуться до неё, схватить за руки, но высокая спинка кресла не даёт ему сделать это, его запрокинутое лицо багровеет, он хватает ртом воздухом, который не может вдохнуть, над ним маячит безжалостное девичье лицо с лихорадочным румянцем – лицо его смерти, красивое лицо. В глазах Пола расходятся огненные круги, все мышцы напрягаются, каждая клеточка молит о пощаде, о глотке кислорода и уже теряя сознание, он ощущает какое-то запредельное наслаждение от этой пытки. Тут Линкольн оттаскивает Сару от Пола, Пола обжигает злость, стыд из-за того, что случилось.
«Одна из этих пуль достанется тебе!» - выкрикивает он в минутном помрачении.
«Ничего личного, Пол!» - Бросает она насмешливо.
Пол смотрит Саре в глаза: я знаю, что произошло с тобой тогда в ванной.
Я тоже знаю, что ты сейчас почувствовал – отвечает её взгляд.
Вдруг ненависть отступает – он не мстительный парень. Квиты. Каждый из нас знает, что испытал другой, и это наша общая маленькая тайна. Оргазм за оргазм, Сара.

ТЫ ЧИТАЛ «БОЙЦОВСКИЙ КЛУБ»?

Персонажи: Пол Келлерман, Эл Джей, Дэнни Хейл.

* * *
Пол и Дэнни осматривают автостоянку, пытаясь обнаружить Эл Джея. Вряд ли мальчишка сумеет обдурить двух агентов, тем более, что он растерян и напуган. Они ничего не замечают, но как полицейская ищейка Пол чувствует страх прячущегося поблизости человека. Внезапно телохранитель, не жалея дорогого костюма, опускается на асфальт и заглядывает снизу под ряды машин. Через пару метров, под соседней тачкой, съежившись, лежит Эл Джей. Их глаза встречаются. Келлерман довольно улыбается. Улыбка Пола чаще всего выражает не симпатию к кому-либо, а одобрение, адресованное самому себе. Он готов скомандовать:
- А ну вылезай, щенок!
Но что-то останавливает. Хочется ощутить личную власть над жертвой?
читать дальшеПол встаёт и говорит Дэнни:
- Отправляйся домой. Я прошвырнусь по этому району пешком. Может быть, замечу сопляка.
- Ты будешь работать, а я отдыхать? – Пытается протестовать Дэнни, и Пол говорит более резко:
- Когда мы на службе, Хейл, я тебе не друг, а командир, так что выполняй приказ.
Дэнни уезжает. Пол краем глаза замечает движение возле одной из машин, бросается к ней – Эл Джей уже за рулём и пытается завести её.
- Надо же! Папаша-уголовник научил тебя угонять чужие машины? - Пол показывает Эл Джею пистолет и садится на заднее сиденье. – Мы немного побазарим.
- Далеко собрался? – Дуло пушки упирается в шею мальчишки. Эл Джей не оборачивается, словно окаменел. Потом голосом натянутым как струна констатирует:
- Ты меня убьёшь.
Пол минуту молчит, чтобы нагнать страх на жертву. Потом бросает:
- Нет.
- Если ты не убьёшь меня, я тебя убью. – Чеканит Эл Джей.
- Ого! – Одобрительно говорит Пол.
- Что тебе нужно?
- Сотрудничество. Тебе известно, что мы ищем твоего отца. И ещё ряд лиц, которые, пока они на свободе, представляют определенную угрозу для государства.
- Я ничего не знаю.
- Возможно.
- Я ненавижу тебя, и не буду служить ни информатором, ни приманкой. Вы убили мою мать, сволочи! Лишили меня всего – дома, семьи.
- Твою мать застрелил мой напарник, в это время я только подходил к дому. А насчёт твоего отчима - что бы ты сделал на моём месте, будь у тебя в кобуре ствол, а тебе врезали по затылку бейсбольной битой?
- Вы палачи.
- Знаешь, Эл Джей, мы часто скрываем от себя свои истинные желания, возможно, потому что они не всегда соответствуют общепринятым нормам… У меня есть другая интерпретация происшедшего. Ты читал «Бойцовский клуб» Чака Поланика, по которому Финчер поставил довольно посредственный фильмец?
- Я читал «Бойцовский клуб». – Машинально отвечает Эл Джей.
- В 94-м году, когда вышел первый тираж, у меня ещё было время на чтиво…
Помнишь, как главный герой взрывает собственную квартиру, потому что ему осточертела однообразная предсказуемая жизнь, где он был марионеткой обстоятельств? Признайся, Эл Джей, неужели тебе никогда не хотелось навсегда бросить свой дом или даже поджечь его как тюрьму? В юности я прочитал у Поланика диалог «- С кем бы ты хотел подраться? – Со своим отцом», и понял, что это мои мысли. Ты никогда не хотел врезать своему никчемному папочке? Или грохнуть будущего отчима, чтобы старый хрыч не таскался к твоей мамаше? Помнишь, как сказал отцу: «Для меня ты уже давно мёртв»?
- Вы записывали разговоры в комнате свиданий?
- Я тоже могу сказать так о своём отце, для меня он умер раньше своей физической смерти.
- Гад! Думаешь, для меня имеет значение твоя извращенная логика?
- Эл Джей, знаешь, почему ты связался с наркоторговцами, почему стал шляться с дурными компаниями по трущобам? Почему я в восемнадцать лет ушёл из дома в армию, чтобы убивать? Наши судьбы определили родители. Помнишь, как скандалили твои мать с отцом? Я помню, какие разборки устраивали мои предки. Ребенком я просил их отправить меня в детский приют. И ты, и я, мы хотели сбежать из этого ада. Ты – в компанию шпаны, я в армию. Ты ведь не любил свою семью, Эл Джей.
- Я жалел свою мать.
- Я тоже. Но если сейчас ты попытаешься разобраться в своих чувствах, то поймёшь, что ощущаешь облегчение. Горе — естественная часть духовной эволюции. Оно делает человека сильнее. Одиночество – это независимость. Твоя семья - то, от чего ты подсознательно хотел избавиться.
- Неправда.
- Перестань пищать таким капризным тоном. Теперь ты взрослый, самостоятельный человек, никто больше не будет учить тебя жить, некому отчитываться, где ты был и что делал.
Пол, сидя за спиной Эл Джея, и рассеянно водя по шее мальчишки дулом пистолета, переворачивает смысл происшедшего с ног на голову.
- Подлая тварь. – Цедит Эл Джей. К своему ужасу он начинает осознавать абсурдную правоту агента. Этот опасный мужик с циничной ухмылкой как будто знает тайные мысли Эл Джея, который зачастую чувствовал ненависть к родителям и мечтал сбежать от них, ссорящихся, на край света. Понимал, что порой срывают свою злость на сыне, который не может защищаться.
- Сейчас ты злишься на меня ещё и потому, что лезу тебе в душу. Но я просто пытаюсь разобраться, что чувствовал бы на твоём месте. Знаю многое о твоих родителях. Мои были почти такими же. Нервная неуравновешенная мать, которая пытается наладить личную жизнь, а сын – помеха для неё. Отчим – неплохой мужик, но ты для него – чужой, довесок, ненужное дополнение к твоей мамаше. А твой отец – раздолбай, ночевавший в дешёвых барах, приходивший под утро пьяным, чтобы наблевать в ванной и подбить глаз жене? Ха-ха…
- В чём ты хочешь убедить меня?
- Мы исполнили твои мечты, Эл Джей, те, что ты скрывал от самого себя. Ты - не твой дом, ты - не твоя компания, ты - не твои родители – почти по «Бойцовскому клубу». Теперь можешь начать всё с нуля. Хочешь, я помогу тебе, Эл Джей? Когда меня принимали в спецслужбу, то сказали, что чем меньше у агента родственников, тем лучше.
- Чокнутый сукин сын...
Пытаясь вызвать у Эл Джея доверие, Пол вдруг понимает: сравнивая свою юность и жизнь этого мальчишки, сам вдруг начал ощущать к нему симпатию и что-то вроде жалости. Ему даже неудобно за фразу, которую сказал, снимая пистолет с предохранителя: «Знаешь, что это? Спроси у своей мамочки».
Пол часто ощущал себя вершителем судеб – но, как правило, это было за миг до убийства. Иногда у него мелькала мысль о том, что может пощадить. Но ради дела, во имя государства он спускал курок. Сейчас Полу кажется, что государство вряд ли испытает потрясение, если пацан останется на воле. Не хочется отправлять мальчишку, только что пережившего крушение привычной жизни, в камеру, где на него станут облизываться озабоченные уголовники.
Келлерман вылезает из машины, надевает темные очки, наклоняется к открытому окну и бросает с усмешкой супермена:
- Я освободил тебя, Эл Джей. Можешь валить, куда взбредёт в голову.
Подросток вздрагивает и смотрит Полу в глаза. Но глаз не заметно за тёмными стёклами. А кривая, непонятно что выражающая улыбка – то ли злорадство, то ли одобрение, - не говорит ничего определенного.
Пол уходит упругой походкой сильного, уверенного в себе человека, он знает, что Эл Джей смотрит вслед.
«Если ты не убьёшь меня, я тебя убью». На месте Эл Джея Пол отомстил бы - не из любви к близким, а просто из чувства долга. Но вряд ли Эл Джей настолько похож на него.

* * *
Пол и Дэнни едут на машине к остановке, где останавливается автобус. За десять минут до этого на номер Пола пришла эсэмеска с указанием рейса. Что бы это значило?
И вот агенты входят в автобус. Пол показывает удостоверение ФБР. И они с Дэнни обыскивают транспорт. В туалете Пол находит телефон Эл Джея, удивленно пожимает плечами и начинает просматривать содержание. И вдруг видит фотографию, там он – агент Келлерман стоит, демонстрируя кобуру с пистолетом.
Что мальчишка хотел сказать этим – что не отдаст фотку полицейским? Или понял, что его местонахождение могут вычислить по мобильнику? Не может быть.
Пол с облегчением хохочет. Он и досадует на себя, и в то же время на душе непривычно тепло. Скорее всего, наивный Эл Джей тоже сделал широкий жест – решил показать, что он оценил поступок агента, пощадившего его. Келлерман понимает, что теперь найти мальчишку трудней, но может быть, это и не понадобится. Как же осточертело мочить беззащитных обывателей! Пол выходит из автобуса, он знает, что пассажиры смотрят вслед с настороженным уважением.
А в голове у него вертится фирменный вопрос из «Бойцовского клуба»: «Что бы ты хотел сделать до того, как умрёшь?». До того, как умрёшь, Пол Келлерман? «Я хотел бы вновь почувствовать себя солдатом, который защищает свой народ. Я устал быть цепным псом Компании».